Наша семья жила в Водном Переходе узкой улочке, ведущей от семуранского торгового ряда до порта. Обычная улочка убийства, грабежи и пьяные драки. Бормочущие тела в грязи Ну срач еще тот.
Помню порт. Мне нравилось смотреть на торговые корабли Большие, степенные точно сборщики пошлин у причалов. Нравились моряки, вольные бродяги солнце, ветер и соль. Не удивительно, что первым у меня был моряк. Я думала, вот она настоящая жизнь безумие порта, вихрь дел. Не унывай, беги вперед и пусть сам Эфг не догонит тебя И я носилась среди грузов, складов, подъемников путалась под ногами и лишь хохотала в ответ на проклятия.
Когда надоедал порт, я бежала на базар. Базар Ста Дорог, подобного ему не сыскать
Чушь, вскинулся гном. Что может знать ваарец о базаре? Три лавки, лоток и гонору по-взрослому Запомни, женщина, в Дгор-рьине, когда мастера
Заткнись, Труг, Ваарка нахмурилась. Базар в Хбоо ничем не уступит вашему. Товаров не счесть привозили к нам со всего Груэлла. Дивные ткани и одежду, украшения тонкие как морозный узор
Украшения. Дгор фыркнул Жахнул кто-то молотом пару раз для вида и готово дело. Хорошую драгоценность можем сделать только мы. Неоспоримый, кстати, факт
Угадай, кто это круглое с шерстью и хвастливое?
Кто круглый?! Я круглый?! взревел Труг, вскакивая.
Шутка юмора была, примирительно сказал Михаил. Леди изволила посмеяться.
Не смешно было Дгор сел и, немного помолчав, добавил. Дылда.
Базар как волшебство, продолжила Саада, игнорируя Труга. Точно сказка. Невиданные диковинки, манящие ароматы, готовые унести тебя в такие дали, о которых и мечтать страшно И можно поторговаться с купцами не купить, нет, но и на мгновение подержать в руках неведомое уже счастье Семья-то у нас не очень по части денег. Так, что мать нашьет, сам понимаешь.
Михаил неуверенно кивнул. Нехватка денег в свое время омрачала реальность, данную ему в ощущениях. Но, надо признать, в сравнении с Саадой он жил недурно. Но радовался ли он? Мечтал ли о непознанном? Он не помнил, однообразие трудодней помнил, а мечту нет
Помню еще, Саада грустно улыбнулась Когда хотелось побыть одной, я убегала на площадь Корон, к храму городского совета и стояла там завороженная белоснежными куполами, сверкающими шпилями под бескрайней синевой и разноцветьем оконных мозаик
Там был фонтан мужчина и женщина стояли, обнявшись под нескончаемым дождем, и блики храмовых окон расцвечивали капли тысячами радуг. Мне безумно нравилось смотреть на них Они как обещание дороги Потом, когда я подросла, мать взяла меня в Слоор. Дорогу я помню плохо Мы выехали за Южные ворота и сразу потянулись бесконечные холмы. И между ними черные проплешины пахоты с крохотными фигурками
Уж не хочешь ли ты обидеть дгоров? вскинулся Труг.
Нет. Женщина досадливо поморщилась. Кто в здравом уме спутает ваше племя с детьми земли
Разве ты видела, как мы работаем на земле, чтобы говорить так? прошипел гном.
Всем известно, ваше благо железо и камень.
Ну а жрем мы чего?!
Их и жрете! вскипела ваарка.
Куцые мысли большой головы
Михаил уснул. Перепалка Саады и Труга
действовала успокаивающе.
Утро встрепенулось толчком волны. Шорохом прошлось по трюму, всколыхнуло сумрак едва уловимыми признаками жизни. Пленники, точно личинки в гнилой утробе корабля.
Оторвав голову от плеча Михаила, Саада сонно улыбнулась:
Я дгору бороду выдрала.
Врешь. Труг с хрустом потянулся. Почесал брюхо сквозь прорехи рубахи, огладил пальцами бороду. Не о бороде ты думала, женщина. О плотских утехах мечтала С Корноухим
Дитю пещер слово не давали. Михаил зевнул. Получается я рановато заснул
Впереди еще не одна ночь, серьезно сказала Саада. Михаил вдруг остро почувствовал рядом теплоту ее тела. Все положенные округлости и изгибы Сглотнув, он заставил себя улыбнуться. Женщина хохотнула. И прижавшись всем телом, поцеловала. Нежное тепло губ
Вселяет надежду, пробормотал Михаил.
Незачем искать одиночество, там, где его нет, поняла Саада. Кивнув, она отправилась за завтраком. Михаил и Труг молча последовали за ней. Когда женщина права слова излишни.
С натужным скрежетом распахнулся грузовой люк и в снопе света, точно откровение богов, пленникам спустили бадьи с едой и питьем. Намяв бока и урвав положенные порции, троица вернулась к привычному пяточку у борта под угрюмое ребро шпангоута.
Гном поспешил начать:
Я расскажу тебе, Мик, про истинную жемчужину Бриндгора. Великий Дгор-рьин незыблемый и вечный точно ренэлинские кряжи. Алмазный город в короне скал. Ты только не подумай, что кроме снега, камня да колючего ветра в Бриндгоре ничего нет. Услышишь от кого такое, можешь смело плюнуть тому в глаза.
Считай, услышал, вмешался в разговор мужчина, сидевший неподалеку от Саады. Высокий, поджарый, светловолосый классический лепурец с добродушным прокаленным солнцем лицом. И мрак трюма пасовал перед его спокойной улыбкой.
Плюнь ему, категорично потребовал Труг. Разглядев скептическую усмешку Корноухого, он решил просто не обращать на наглеца внимание. Рьин место тысячи огней. С присущим нам мастерством мы украсили город, и заметьте не дутым стеклом, как у некоторых, а полновесными эолами, и лучи Близнецов скользили по улицам в танце света. Городская ратуша полыхала звездой, при виде которой ни одно дгорское сердце не могло остаться равнодушным