Иди ко мне, Лизи. Я не закончил.
Почему? Почему он со мной так жесток?
Переживу ли я все это?
Глава 2
Я с трудом разлепила глаза. Что-то мешало. Я дотронулась до них. Засохшие ручейки соленых слез противно стягивали нежную кожу.
Я всхлипнула. Я плакала даже во сне. И, похоже, мое сердце все же выдержало.
Не остановилось на радость предателям.
Я разлепила губы и тут же чуть не вскрикнула. Кожа на губах потрескалась и лопнула. На язык легли капли крови.
Попить бы, но где я нахожусь? Пока что я видела только белый идеальный потолок. Без лепнины и рисунков.
Было страшно поворачивать голову и осматриваться. Но запах зелий и антисептиков подсказал мне, что я в лазарете.
Они все-таки спасли мне жизнь. И кто? Сестра сжалилась над «дурехой», или же мой муж предпочел не становиться вдовцом?
Я дотянулась рукой до груди. Прижала ладонь. Там все болело и рвало на части. Казалось, кто-то вырвал мое сердце, неаккуратно воспользовался им и за ненадобностью вернул обратно.
Но реальность ворвалась в мой мир безжалостно и жестоко.
И долго ты будешь играть роль умирающего лебедя? жёсткие слова Роя заставили повернуть голову.
Он стоял, облокотившись на подоконник бедром и положив руки в карманы. Крепкий, мощный, подавляющий. На нем был черный костюм. Строгие брюки с идеально отутюженными стрелками, начищенные до блеска туфли, белоснежная рубашка и наглухо застегнутый черный камзол.
Длинные волосы были собраны в низкий хвост. Янтарные глаза прожигали насквозь.
Идеальный мужчина. Идеальный ректор. Аристократ в бесконечном колене. Огромный послужной список наград в завершившейся пять лет назад войне. Любимец женщин и завидный жених империи.
Он полон грубой, жесткой, мускулиной власти.
Я попыталась приподняться, и мне это далось с трудом. Муж даже не шелохнулся. Я сама кое-как разместилась выше. И подтянула тонкую казенную простынь на грудь.
Я не хотела смотреть на него. Я не хотела думать, что он этими же самыми руками, которыми мял тело моей сестры, касался и меня, когда нес в лазарет.
Бесило, что Рой, против воли притягивал мой взгляд, что-то внутри меня хотело смотреть на него, хотя обида и душила.
Это мой второе «я», о котором я никому не говорила. Выло и скулило.
Но что оставалось мне?
Я снова закусила губу, и снова боль прострелила. На языке вновь разлился железистый вкус крови.
Меня замутило, голова опять пошла кругом. Я часто задышала.
Но Рой так и продолжал стоять у окна, даже не пошевелившись. Во рту было как в пустыне.
Воды! Надо попить хотя бы воды.
Я свесила ноги с постели, отбросила простынь, оставаясь в хлопковой лекарской рубашке. Ступни свело от холодного камня, но тапок нигде не было.
Магия не грела. Она словно уснула. Мой огонь не отзывался. Неужели что-то случилось и с ним?
От стылого холодного пола сразу же пробрал озноб. Кожа покрылась гусиной кожей. Я встала, придерживаясь рукой за спинку казенной кровати, сделала пару шагов к тумбочке.
Почему она так далеко?
Ослабевшей рукой потянулась к графину. Но мужу, видимо, надоели мои потуги.
Он оказался рядом. Запах можжевельника и смолы ударил в нос. Но я помнила и другой. Аромат отвратительных лилий.
Внутри пуще прежнего завыло и заскреблось. Но я лишь стиснула зубы.
Рой налил воды в стакан и подал мне его.
Я подняла лицо, посмотрела
прямо в его светло-карие с золотым отливом звериные глаза. Он дернул уголком губы. Пренебрежительно. Цинично.
Я протянула руку. Пить хотелось ужасно. Я бы все отдала за глоток живительной влаги. Но
Из последних сил я ударила по его кисти, задела стеклянный стакан, расплескивая жидкость по его руке и лацкану пиджака.
Я не возьму из его рук ничего. Я сдохну лучше.
Сказать все это не было сил. Я потратила их все на этот глупый выпад. Но так мне стало хотя бы морально легче. А что до физической силы, так ее и так мало.
Рой оскалился, жесткая усмешка набежала на его губы.
Вот как? У птички прорезались зубки.
Я согнулась пополам. Сердце снова потянуло болью, чтобы не упасть, положила ладони на деревянную тумбочку и оперлась на них. Опустила голову, не в силах смотреть прямо и встречать грубые слова мужа с ровной спиной.
Уходи.
Его обжигающе горячие пальцы коснулись моего подбородка и вздернули его вверх. Резко и бескомпромиссно.
Шейные позвонки захрустели. Я не смогла подавить стон. Капля крови из прокушенной губы потекла по подбородку.
Рой оскалился верхними клыками. На меня смотрел уже не муж, а зверь. Острые лезвия зрачков кромсали мою душу. Те, кто видели дракона ректора академии, говорят, что нет свирепее зверюги. Более опасного хищника. Он черен как ночь и безжалостен к врагам. Он смерть во плоти.
И подстать своей человеческой половине. Потому что он сейчас убивал меня одним взглядом за дерзость.
Мариса. Оправдываться я не намерен. Но раз ты посмела заявиться ко мне без предупреждения, то впредь беречь твое больное сердце я не собираюсь.
Что ты хочешь этим сказать?
Что Элизабет будет время от времени приходить в наш дом.
Я поджала губы, стало горько. Хотелось упасть, свернуться калачиком и выть.
Но испытывающий взгляд ректора академии, который чего-то ждал от меня, заставил стиснуть губы сильнее.