Напоминание о Сашке возвращает меня к мыслям о работе. Я перевожу взгляд с Алёны на её стол тот завален конвертами так, что страшно представить, как она там может что-то найти.
И ещё она мне новую любовь предсказала. Алёна расплывается в предвкушающей и какой-то хищной улыбке. Говорит, уже совсем рядом, и я его знаю Она лениво потягивается и снисходительно так смотрит на меня. У тебя ведь нет никого? Так сходи, она точно поможет. Скажешь, что от меня, сделает скидку
Из всех мыслей, которые роятся в голове, самая чёткая звучит как «Она меня бесит».
Новую работу она тебе, случайно, не предсказала?
Валентина Владимировна первой реагирует на интонацию, чутко поднимает голову и укоризненно смотрит на меня. Алёна удивлённо округляет глаза:
А что такое?
Замечаю по ту сторону окошка злосчастного чешуйчатого директора и стискиваю зубы, чтобы не орать. Подхожу к столу, начинаю перебирать конверты.
Документы, шиплю сквозь зубы. Которые я просила отправить. Где?!
На меня хлопают глазами, в которых светится искреннее недоумение. Я называю номер заявки, не особенно надеясь на понимание, и цепляюсь взглядом за дату на конверте в руках. Это ж ещё за два дня до моего
Жаль, что я не взяла с собой дракона. Ну и что, что кусаться не умеет, зато считывает моё настроение и отлично рычит. Увы, на сей раз рычать приходится самой.
Ты заходила к нам в кабинет, я тебе объясняла порядок Я три раза напоминала потом!
А-а-а, вспоминает она и тут же фыркает. Ну так срок отправки корреспонденции пять рабочих дней, выходные не считаются. Она демонстративно начинает загибать пальцы, громко считая вслух: Среда раз, четверг два, пятница три, а сегодня понедельник, и незачем так паниковать. Вон там твой конверт.
Нужная мне стопка такой высоты, что чудом держится вертикально. Я стараюсь вытянуть нужный конверт предельно аккуратно, но всё равно вызываю небольшую бумажную лавину.
Я
же сказала срочно! говорю беспомощно. Да, всё верно, срок отправки именно такой хоть что-то она запомнила верно! А то, что между рабочими днями полторы недели каникул
Все так говорят, с видом оскорблённой невинности парирует Алёна, даже не пытаясь собирать рассыпавшиеся конверты. Я на всё Министерство одна, если все будут без очереди лезть
Она победно оглядывает коллег и натыкается на взгляд торчащего в окошке директора. Тот зловеще шевелит усами:
Катерина Пална! Это же наш конвертик, да? А вы знаете ли, барышня
Он переключается на Алёну и заново заводится насчёт жалоб и профнепригодности. Юля у окошка вжимается в кресло и жалобно оглядывается. Собравшаяся за скандалистом очередь из трёх бабок откуда только взялись! осуждающе кивает и поддакивает. Я выскакиваю из канцелярии, оббегаю пост охраны, чтобы оказаться по ту сторону окошка, и на ходу вскрываю конверт. Надеюсь, у Алёны хватит ума помолчать
Нет, конечно.
Андрей Степанович! Ваши документы!
Директор, увлечённый руганью, пытается от меня отмахнуться, но по ту сторону окошка я уже вижу Валентину Владимировну, которая мягко, но решительно отодвигает Алёну в сторону. Света во втором окошке отвлекает на себя бабок я улавливаю что-то насчёт ведьминского профсоюза и почётной Бабы-яги прошлого года.
Хорошо, что я не взяла с собой дракона. Не хватало, чтоб он перепугался и таки в кого-нибудь вцепился ладно ещё в дуру Алёну, а если в кого из посетителей?..
А жалобу я напишу, точно напишу, напоследок обещает директор. Презрительно фыркает сквозь усы в сторону канцелярии, потом оборачивается ко мне. И на вас тоже, вот лично на приём к министру приду!
Я молча слежу, как он расписывается в бланке размашисто, резко, три буквы, летящий росчерк, и привычно прикидываю, что писать в объяснительной, если этот тип всё же исполнит угрозу. Нужно реестр распечатать, чтоб видно было, когда именно я передала конверт. Интересно, соседние департаменты в курсе, как у нас отправляется почта? Хотя Ну не ябедничать же на неё. В конце концов, вторую неделю человек работает, а Валентина Владимировна уже в курсе проблемы, она и присмотрит. Но шефу скажу, пусть знает, если что.
Вежливо выпроваживаю директора и на обратном пути натыкаюсь на Алёну руки скрещены, губки поджаты. Стоит, каблуком стучит:
Извиниться не хочешь?
Мечтаю, ага.
Молча обхожу её и иду к лестнице.
Ты специально, да? летит мне вслед. Специально приволокла сюда этого психа, чтоб он на меня наорал!
Ну конечно. И конверт спрятала тоже я, такая вот сволочь.
Да ты!..
Я останавливаюсь, пальцы до боли стискивают перила, в висках колотится пульс, кончики пальцев жжёт, и дыхание перехватывает. Делаю вдох сквозь зубы, оглядываюсь через плечо, и Алёна вдруг решает не продолжать. Смотрит зло и испуганно, кривит губы, а потом разворачивается и уходит в канцелярию, хлопнув дверью. Я отрываю ладонь от перил, почти ожидая увидеть на полированном дереве не то обугленные отпечатки, не то борозды от когтей
Ничего.
Кажется, нужно увеличить дозу лекарства.
Кажется, у меня будут проблемы.
Кажется
Мне наплевать.
Алёна, разумеется, за неделю пожаловалась на меня всем, с кем успела познакомиться за время работы. Однако всерьёз её обиды мало кто воспринял, зато сроки отправки собственной почты потянулись проверять все, а Кощеев ещё и не поленился дойти до кабинета замминистра, чтоб высказать честное мнение по поводу его протеже. О чём именно они говорили, Настасья не слышала старик почти никогда не повышает голос, а дверь всегда запирает. Однако после этой задушевной беседы замминистра вышел из кабинета злющий и с красными ушами.