Женщина торопливо отворачивается, но на неприличие не пеняет.
Поспеши, только и говорит. А я постараюсь их задержать.
И спешно выбегает из комнаты, бросаясь вниз
по лестнице, будто солдат на амбразуру.
Ну, тогда и мне без надобности тут оставаться.
Брюки и рубаха обнаруживаются на вешалке у шкафа, там же стоят домашние туфли. Быстро одеваюсь, проверяя, как слушается меня непривычное тело. Ощущения странные, но не сказать, что неудобно.
Управляюсь за полминуты и, застёгивая пуговицы на ходу, спускаюсь вниз. Отчего-то окружающая обстановка кажется знакомой. Будто я и впрямь жил тут долгие годы.
Да и вообще место, несмотря на потрёпанный вид, неожиданно нравится.
Подходя ко второму пролёту, слышу негромкую возню и многоголосый гомон. Который перекрывает женский голос, полный достоинства и холодной ярости:
Я всё сказала, неуважаемые! Потому подите прочь!
Ого, а мамочка-то не из пугливых! Только вот стае шакалов даже львица не указ.
Слышь, дамочка угрожающе начинает наглый прокуренный голос.
Ба-бах!
От грохота и звона бьющегося стекла закладывает уши.
Дикий девичий вопль вспарывает воздух:
Пошёл прочь от моей матери, скотина!!!
Так про ружьё она не шутила?! А каторга-то и впрямь не за горами.
Бегом преодолеваю второй пролёт.
Картина маслом: три прижавшиеся к стенам бандитского вида личности с опаской взирают на стоящую у ограждения галереи второго этажа девочку, держащую в руках ружьё с двумя стволами.
Четвёртый, отличающийся от остальных блестящей отполированной лысиной, испуганным не выглядит. Хотя на рожон лезть вроде не собирается.
Матушка тоже смотрит дочь со странной смесью неодобрения и гордости.
Про пушку уговора не было, Патлатый, подаёт голос один из бандитов.
Да чего она тебе сделает-то! хорохорится в ответ лысый.
Двинься узнаешь, звонко угрожает мелкая. И на меня горделиво поглядывает видал, мол, как я умею?
Судя по осколкам на полу крушить утварь точно уже научилась. Жаль, что пока только свою.
Покажи им родовой перс-стень, подсказывает невидимый сейчас якул.
Подмигиваю девчонке и начинаю аплодировать так громко, что незваные гости дружно оборачиваются. И пялятся теперь на мою правую руку, которую нарочно выставляю напоказ.
И про главу тоже не договаривались нудит всё тот же мужик. Видно, самый разговорчивый.
Отличный выстрел, Таня! прерываю его на полуслове. На лице девочки расцветает довольная улыбка. Кто из этих испуганных господ у тебя на мушке?
Любой, кто хотя бы шевельнётся, отзывается она звонко. Но вот этот вот лысый он больше всех меня бесит!
Ну и славно. поворачиваюсь к притихшим посетителям. Уважаемые приставы, не желаете ли побеседовать?
Время замирает, воздух становится вязким, как кисель. Передо мной появляется схематичное изображение знакомой якуловой морды, а пространство вокруг заполняет его голос.
С-сыграем? предлагает он с нескрываемым возбуждением. Пробы ради?
А что мне за это будет? усмехаюсь. Тоже мне, нашëл время развлекаться, поганец чешуйчатый.
Перед глазами немедленно появляется текст договора.
[Глава рода Островских решает имущественный спор без нанесения увечий. Ставка: часть имущества рода Островских.
Штраф при нарушении правил: острый приступ ревматизма длительностью в одни сутки.
Награда за успех «Змеиный взгляд». Владелец перстня может на время ослепить одного человека, которому его показывает. Принять вызов?]
Вызов принят! рефлексы срабатывают быстрее, чем я успеваю толком изучить условия. Шао́си, бессердечная ты сука! Совсем из-за твоих выходок думать разучился.
Пространство с хрустом и треском раскалывается на тысячи осколков, течение времени возвращается в норму.
Без увечий, значит. Ну-ну.
Таня, стрелять по моей команде, бросаю девочке.
Лицо лысого красноречиво вытягивается. Боишься, падла? Правильно делаешь.
Итак, господа. Я всецело уважаю закон во всех его проявлениях, громко оглашаю на всю комнату свою позицию.
Во взглядах незваных гостей читается облегчение. Рано радуетесь, шакалы.
Продолжаю:
Поэтому, как глава рода, смиренно прошу вас о том же.
Подхожу поближе к ехидно заулыбавшемуся лысому и протягиваю руку.
Предъявите мне документ, на основании которого вы изымаете моё имущество. Закон ведь для всех един. Правда, господа служащие?
Глаза главаря вылезают из орбит. Кажется, подобного требования он совсем не ожидал.
Ну не носит такая публика с собой никакие бумаги. Причина банальна нельзя предъявить то, чего не существует в природе.
Что, рассчитывали припугнуть беззащитных женщин и провернуть тут свои грязные делишки?
Не в моих владениях, раз уж я тут теперь глава рода.
Чё, самый умный што ли? набычивается лысый. Зыркает страшным, как он считает, взглядом.
Ох, перестань, пожалуйста! Мне ж смеяться нельзя.
Тебя ваще здесь быть не должно! подтявкивает разговорчивый.
И куда же я должен был деться? лениво разминаю пальцы, демонстрируя перстень. Болтун в прямом смысле прикусывает язык и пытается невзначай отступить за спины подельников.
Лысый яростно сопит, не желая помогать подчинённому.
Что, неужели имел место преступный сговор? с притворным ужасом обращаюсь уже к нему. Против главы дворянского рода?! Ай-яй-яй. Тогда стоит как следует расспросить вас о заказчике, верно?