Того, кто спал головой к выходу, я зарезал первым лежал удобнее. Потом переместился ко второму, тоже легонечко толкнул и отправил на встречу с предками. Следующее жилище обошел, ибо там, кроме пары душегубов, спала и нервно дрожала во сне одна из несчастных пленниц. А мне очень не хотелось, чтобы она случайно проснулась. Третий шалаш, приютивший сразу троих мертвецки пьяных разбойников, посетил с тем же результатом, что и первый. А затем услышал шорох в логове Кровавого Орла
Бывший десятник Пограничной стражи не избавился от привычек, вбитых в ноги[9] во время службы, даже за два года вольной жизни. Спящий на ходу, толком ничего не соображающий из-за большого количества выпитого, он шел до ветру с полуприкрытыми глазами, но с мечом в руке, держа его отнюдь не как оглоблю, и привычно вслушивался в лес. Не разумом он у него спал а как настоящий зверь, чувствами. Поэтому насторожился шаге на четвертом. Нет, не из-за запаха свежей крови шалаши, в которых я резвился до этого, располагались от него с наветренной стороны а из-за чуть-чуть уменьшившегося количества храпящих. Или отсутствия в поле зрения стражников.
Огляделся по сторонам. Слегка присел, чуть-чуть отведя в сторону руку с мечом. Пару раз мотнул головой, чтобы побыстрее начать соображать, и с силой втянул ноздрями прохладный ночной воздух. Направление ветра тоже ощутил. Щекой. Поэтому начал разворачиваться через левое плечо в правильную сторону. Но немного позднее, чем стоило. Соответственно, прозевал и начало моего движения, и длинный, тягучий шаг к его спине.
«Тройной порез», связку из арсенала Теней, обычно использующуюся при снятии стражников, я исполнил раза в полтора быстрее, чем на манекене: зажал левой рукой открывающийся рот. Короткими, но глубокими ударами рассек связки на внутренней поверхности правого локтя и под правой мышкой. И закончил комбинацию горизонтальным резом под подбородком. А уже через пару ударов сердца осторожно опустил потяжелевшее тело на траву и рванул дальше, уже не выбирая, в какой шалаш влетать, ибо явственно ощутил, что некоторые разбойники, среагировав на негромкий звук падения меча и характерный хрип, начинают просыпаться.
Дважды успел с большим трудом, лишь с помощью Пресветлой[10] умудрившись упокоить слишком чутких нелюдей до того, как они начинали орать. Соответственно, с пленницами вел себя хм грубовато вместо того чтобы освобождать их от пут, заталкивал им в рот первую попавшуюся тряпку и несся дальше.
Добив раненых, заглянул в шалаш покойного главаря. Так, на всякий случай. На мгновение замер над дочкой арессы, безвольно раскинувшейся на куче лапника, оценил ее возраст, ужаснулся слишком уж равнодушному выражению лица и совершенно пустым глазам, накрыл ее плащом со второй половины «ложа» и рванул к ее матери.
Благородная встретила меня в той самой позе, в которой я ее оставил, то есть, сидя на коленях с идеально ровной спиной и глядя в темноту. При моем появлении даже не поежилась, хотя моих шагов слышать не могла. А когда убедилась, что перед ней не разбойник, а я, вопросительно выгнула бровь.
Я все, закончил. В смысле, все разбойники мертвы. А ваша дочь в шалаше Шэнги лежит на спине, не шевелится
и мертвым взглядом смотрит в потолок сообщил я, поразился ее внутреннему спокойствию и протянул плащ, прихваченный по дороге: Это вам
К моему удивлению, вместо того чтобы прикрыть наготу, сорваться с места и унестись к дочери, аресса встала и как-то уж слишком хладнокровно поинтересовалась:
Она жива?
Я кивнул:
Да.
Женщина удовлетворенно склонила голову и отвесила мне поясной поклон:
Спасибо, арр[11], я перед вами в неоплатном долгу! Могу я узнать ваше имя?
Я отказывался понимать, к чему все эти церемонии, если там, в шалаше, лежит ее истерзанная дочь. Тем не менее, представился:
Нейл ар Эвис.
Единственный сын Гаттора Молнии и Агнессы Шорез? зачем-то уточнила аресса.
Да.
Я счастлива, что Пресветлая свела наши Пути[12]!
Благодарю учтиво поклонился я, так как пришел к выводу, что она слегка повредилась разумом, и решил ей немного подыграть. И онемел, услышав следующую фразу:
Я, Тинатин ар Лиин, урожденная ар Маггор, клянусь кровью рода и своей жизнью, что до своего последнего вздоха буду держать вашу руку!
Если бы я не видел выражения ее лица и не помнил, с каким достоинством эта женщина держалась перед насильниками, то, наверное, пришел бы к выводу, что надо мной тонко издеваются. Но утонув в предельно серьезном взгляде, вдруг понял, что и ночь, и лес, в котором мы находимся, и куча трупов неподалеку, и отсутствие на моей собеседнице одежды абсолютно несущественные мелочи! Зато архаичная клятва, накладывающая на дающего воистину неоплатный долг то, что действительно важно!
Пока я, сбитый с толку этим новым знанием, пытался решить, как бы потактичнее объяснить арессе, что помог ей и остальным пленницам совершенно случайно, ар Лиин взяла из моих рук плащ и набросила его себе на плечи:
Вы не проводите меня к дочери? А то я почти ничего не вижу!
Аресса провела рядом с дочкой от силы четверть кольца, а потом выскользнула из-под навеса и зачем-то отправилась по другим шалашам. Я ей не препятствовал. Во-первых, был занят, упаковывая свежеотрезанную голову Кровавого Орла в кожаный мех из-под вина. Во-вторых, помнил, что она благородная, которой даже для одевания требуется помощь служанок. И, в-третьих, решил, что освободить пленниц, про которых я, честно говоря, забыл, она сможет и без меня.