Нам их не одолеть. И нельзя допустить, чтобы нас всех здесь перебили. К спасательной капсуле!
Яростно сражающиеся, его люди отреагировали разочарованием.
Я умру за Дом Атрейдесов! поклялся один из них.
В этом нет нужды, ответил Гурни и побежал к правому борту палубы пилотов. Всем к спасательной капсуле! За мной!
Харконненовский гвардеец сделал в его сторону выпад, и Гурни заблокировал удар мерцающим щитом. Противник двигался медленно, стараясь преодолеть эфемерный барьер, но Гурни по рукоятку воткнул ему в живот свой нож, провернул его и перерезал брюшную артерию. Гвардеец за несколько секунд истёк кровью, но Гурни продолжал удерживать тело, используя его как ещё один щит, и отступал к люку шлюпки. Ударом тыльной стороной кисти он открыл его.
Ко мне! Останетесь здесь умрёте. Сюда летят корабли Харконненов.
Но мы не можем просто взять и уйти! прокричал один из его людей.
Можем! Это приказ! Мы хорошо им вломили и продолжим сражаться в другом месте.
Гурни всё ещё тащил мёртвого харконненовского гвардейца, болтавшегося у него в руках. Бросив его наконец, Гурни упал в люк спасательной шлюпки. За ним с неохотой ввалились и его люди, заполнив внутренний отсек. Некоторые продолжали держать бой. Пали ещё три бойца... ещё три человека, которых нужно будет упомянуть в куплетах его печальной победной песни.
Снижающийся водоналивной танкер ревел и трясся в плотных слоях атмосферы. Гурни из шлюпки взял управление, стараясь стабилизировать полёт. Перед отстыковкой он почувствовал, что корабль снова находится под контролем. Танкер, как и планировалось, действительно прибудет в Карфаг вместе со своим поредевшим и потрясённым экипажем.
Раббан объявит это победой.
Пора! крикнул Гурни и бросил управление водоналивным танкером.
Спасательная капсула отстыковалась, вырвалась наружу и полетела на опасно низкой высоте. Тяжеловесный аппарат имел низкую управляемость, но Гурни надеялся, что харконненовским топтерам преследования, взлетающим из лежащего внизу военно-промышленного города, более интересными будут танкер и его ценный груз.
Гурни, изо всех сил удерживавший управление капсулой, непрерывно посылал кодированный сигнал Стабану Туэку с просьбой перехватить их везде, где бы они ни приземлились. Он молился о том, чтобы ему удалось подвести капсулу достаточно близко к скалам и избежать перспективы быть проглоченными песчаным червём. Пятеро выживших были ранены и нуждались в медицинской помощи.
Гурни, сгорбившись, сидел на коленях. Грим, скрывавший шрам от чернильной лозы, отслаивался из-за каплей пота. Нахлынули воспоминания о сестре, изнасилованной и убитой Зверем Раббаном, о герцоге Лето и о любимом мастере Пауле.
Он сделал это ради них.
Пока силы воздушной обороны Харконненов занимались перехватом и сопровождением пострадавшего танкера, спасательная капсула Гурни упала в пески пустыни. Это произошло довольно далеко от танкера и позволило кораблям контрабандистов обнаружить капсулу как раз вовремя: пришлось укрываться в каньонах под защитой скал от надвигающейся безжалостной бури. Харконненовцы нашли разбившуюся капсулу без контрабандистов, после чего буря вынудила их вернуться в Карфаг.
Свирепые взгляды Стабана Туэка в сторону Гурни были подобны орудийным залпам. Но Гурни держался за надежду, как за спасательный трос. Подсчитав погибших в рейде, контрабандисты ужаснулись: не вернулись тринадцать бойцов, а их тела остались в лапах животныхХарконненов. Гурни от этого воротило. Девять из двенадцати верных атрейдесовцев и четверо контрабандистов пали в бою, но они прекрасно знали, за что сражались, и ни один из них не пожалел бы о содеянном.
Гурни печалила гибель Орбо, пусть даже этот парень был угрюм и разбил его балисет, украв музыку из убежища контрабандистов так же, как сами контрабандисты крали пряность у Харконненов. В жизни Гурни было много обид, но это был не тот случай. Он понимал Орбо и сейчас восхищался его мужеством. Здоровяк сражался с Харконненами, добиваясь исполнения собственной мести.
Гурни желал лишь одного: увидеть, как работает остальная часть его плана...
Я обязательно напишу о них песню, сказал он вслух, погружённый в размышления. Один куплет об Орбо, другой о храбрых людях герцога. Помнить будут всех.
Стабан побагровел, глаза его сузились. Главарь контрабандистов
выскочил из своего алькова-кабинета:
Помнить, Гурни Халлек? Мы бы никого не забыли! Рейд был ошибкой. Харконнены дрались лучше, чем мы ожидали. Он шагнул вперёд и ткнул пальцем в Гурни. Но вот чего я не ожидал, так это того, что ты окажешься трусом.
Нас было меньше, мы погибали, ответил Гурни. Держаться дальше мы не могли. И понадобились мастерство и смелость, чтобы вернуть выживших домой.
Надо было драться яростнее и дольше. Мы потеряли хороших людей, некоторые вообще были лучшими. Из-за тебя и твоего тупого плана мы потратили нашу полугодовую прибыль на взятку графу Фенрингу и Гильдии... Стабан вздохнул, еле сдерживая отвращение. А ещё ты упустил воду! Всё просрал! Никогда не думал, что ты так легко сдашься. Великий Гурни Халлек! Я полагал, что твои ярость и страсть полностью отданы этому плану. Но ты слишком быстро сдал назад. Я слышал отзывы о тебе.