Гнев Арминия вспыхнул. Ты что, лишился рассудка?
Далеко нет, Арминий, лукаво ответил Герульф. Переводя взгляд с вождя на вождя, он усмехнулся Разве когда-нибудь возникал спор о том, кто командует нами в этом предприятии, в котором многие из нас могут лишиться жизни, или мы собираемся следовать за ним, как овцы? Что дает этой сладкоречивой ласке право вести нас? Разве я забыл голосование, в ходе которого мы избрали его главой?
Голосование не проводилось, с явным негодованием сказал вождь тенктеров с вытянутой челюстью.
Да, пробормотали несколько недовольных голосов.
Почему бы и нет? спросил Герульф. Кто сказал, что ты тут он указал на Малловенда или ты, теперь он указал на Хорсу, не смогли бы возглавить нас.
Я мог бы возглавить армию, заявил вождь тенктеров.
И я! воскликнули несколько других.
Я тоже мог бы это сделать, сказал Герульф, выпятив грудь. Давайте поставим этот вопрос на голосование. Это будет самый справедливый путь.
«Донар возьми его», подумал Арминий с нарастающей яростью.
Теперь все полетит к чертям. Полдюжины дураков оспорят его право командовать. Если ему повезет, он выйдет победителем, но созданная плохая атмосфера расколет альянс. Все, кто выстоял, но не победил, почувствуют себя обиженными. Образы вождей, спорящих о тактике боя, или, что еще хуже, уходящих со своими воинами в решающий момент, заполнили его разум. Я не могу этого допустить. Я не буду, решил Арминий, даже если мне придется рискнуть всем. Стоя, он бил чашкой по столу.
Повисла удивленная тишина.
Голосуйте, если хочешь. Выберите своего лидера, объявил Арминий. Вы сами себе хозяева, но у меня нет желания ссориться с вами, как с детьми. Как и у моего дяди. Наши воины останутся под нашим командованием. Беглого взгляда было достаточно, чтобы увидеть, что Ингиомер остался с ним, и Арминий воспрянул духом. Его тактика еще может сработать.
Разразился хаос. Гневные крики наполнили воздух. Ну же, Арминий, взревел Малловенд с багровым лицом. Ты должен стоять с нами!
Ты позволишь нам сражаться с римлянами в одиночку? Голос Герульфа был яростным.
Я не буду участвовать в этом безумии, нет, но вы можете действовать, как хотите. Выберите мужчину, который будет вести вас.
Сражайтесь или требуйте мира. Может быть, даже покинете свои племенные земли, как это сделали некоторые, и отправитесь на восток, за пределы досягаемости Рима. Арминий огляделся, глядя на каждого вождя. Голосование за лидера может показаться более справедливым, но оно не даст вам человека, способного сокрушить римлян раз и навсегда.
Никто не произнес ни слова в течение одного удара сердца, двух, и, отчаянно пытаясь сохранить инициативу, Арминий снова бросился в атаку. Он ткнул указательным пальцем в Герульфа. Можешь ли ты разработать и осуществить план, который позволит разгромить восемьдесят тысяч римских солдат?»
Герульф открыл рот, но издал ни звука.
Я так и думал! закричал Арминий. Мы последуем за тобой до славной смерти. Он повернулся к Малловенд. Тот ли ты человек, который будет командовать нашими воинами, человек, который победит войско Германика?
Я бы сделал все, что в моих силах, ощетинившись, ответил Малловенд.
Ты лучший? Этого недостаточно, и никогда не будет, усмехнулся Арминий. Против такого количества римлян нам нужно больше, чем кто-то лучший! Мы заслуживаем
в облаках продолжали струиться яркие солнечные лучи. Недалеко от массивного форта, на склоне холма, по берегу реки прогуливался легионер Марк Пизон.
Высокий, долговязый мужчина с колючими черными волосами, он был в первой центурии Тулла в Восемнадцатом и был новобранцем в то время, когда их легион был уничтожен. С тех времен Пизон стал мудрее, жестче и был предан Туллу. Рядом с ним шагал Метилий, его друг и товарищ, и еще один из старых солдат Тулла. Они были не на дежурстве и охотились за рыбой. Ни один из них не испытывал желания забросить крючок в воду, но этим занималось достаточно легионеров, чтобы была возможна торговля или покупка. Богатое разнообразие рыбы в Ренусе гарантировало, что ее ловля стала популярным времяпрепровождением в свободное от службы время.
Некоторые предприимчивые люди ловили сетями и водоплавающих птиц уток, журавлей, бекасов, а зимой и гусей. Иногда можно было купить и мясо бобра, хотя оно стоило дорого.
Рыба не была любимой едой Пизона ею была баранина, но она была более аппетитной, чем пшеничная каша, которую предлагали в казарме, которую он делил с Метилием и четырьмя другими. Их контуберний не был полноценным, состоящим из восьми человек или палаточной группу, но жестокая кампания прошлого лета показала, что их ситуация далеко не уникальна. Пизон высказал свое мнение о предложенном на вечер ужине во время тренировки за несколько часов до этого, и назначенный на этот день повар, веселый краснощекий солдат по имени Дульций, не был впечатлен.
Скучно? прорычал он. Тогда готовь сам или найди что-нибудь повкуснее!
И вот Пизон обнаружил, что прогуливается по кромке воды с Метилием. Он заплатит за любую рыбу, которую они выберут, а Дульций сделает все остальное по их возвращении. Это был хороший компромисс, подумал Пизон, взглянув на Метилия. Приятно быть за стенами, а не в поселении, а?