Чего тебе серчать, друг ты мой? Жена скоро родит, ты станешь во второй раз отцом. С хозяйством справляешься. Чего тебе ещё надо? А у меня ничего нет. Я младший в семье. Кроме меня ещё трое братьев и две сестры. Мне самому надо подумать о собственной жизни. Помочь мне некому.
К чему ты это говоришь?
К тому, что я бы не прочь снова пуститься повоевать. Не сложу голову, так хоть смогу приехать с достатком сюда. Говорят, что некто Болотников приглашает казаков в поход на Москву. Ты знаешь такого казака?
Слыхал. Казак знатный. Я его не видел, но тоже слышал про него. Отзываются благосклонно.
Вот и я о том же! Гриб воодушевлённо закивал. Подумываю присоединиться к его отряду. Уверяет, что вскоре у него будет несколько тысяч воинов. А по пути присоединяться многие тыщи. Веришь в такое?
Чего ж там? Верю. Народ сильно забит податями и насилием всякого сброда и бояр. Ему только клич брось.
Жаль, Лукашки нет рядом. Вместе бы сподручнее было. Всё ж друг. Ты не знаешь, где он может быть?
Он с Черниговщины. Значит, туда и махнул. Куда ему подаваться ещё?
Может, кого с собой уговорю из таких же гультяев, как сам.
Ну давай, Данилка! Удачи тебе. Вертайся богатым. Тогда мы с тобой заживём на славу, даст Бог.
Две недели спустя жена Сафрона родила девчонку, но сама изошла кровью и вскоре отдала Богу душу, бедолага.
Сильно переживаешь? спросил Данилка после поминок, едва держась на ногах. Ничего! Ты ещё молодой казак
и легко найдёшь себе кралю. Это не мне искать красивую и работящую. Ни харей, ни ростом не вышел. Говорят, у меня злой взгляд. Это верно?
Есть маленько, усмехнулся Сафрон криво и недобро. Зато ты силой не обделён. Смотри, какие плечи! А ноги кренделем, и сбить тебя трудно.
Для девок это не имеет значения, друг. Морда нужна смазливая.
А ты на балалайке научись тренькать. Девки это привечают. Сразу повысишься в их глазах.
Куда мне, Сафрон! Я лучше попытаю счастья в походе. Уже скоро собираются в дорогу. С нашего хутора я четвёртый согласился ехать. Благо коня сохранил, и оружие. Не с пустыми руками появлюсь перед атаманом.
Когда отбываешь? спросил Сафрон с некоторым сожалением, и остановил друга, пытавшегося затянуть песню.
Через неделю. Попрощаюсь с братами, с родителями и тронусь. Сбор у Хопра. Там Болотников устроил себе стан и собирает воинство. Он ведь беглый холоп какого-то боярина, и зуб имеет на него порядочный. Да и на остальных не меньший. Говорят, он высоченного роста. Мне боязно пред его очи становиться. Разве что атаманом Корелой похвастать.
А что, Данилка! Это мысль. Даже очень хорошая!
Неделя почти промелькнула в прощальных попойках и весельях. А у Сафрона померла дочка, и он вовсе опечалился, схоронив её рядом с матерью. И огромная печаль навалилась на казака. Он только пил горькую и не обращал ни на кого внимания. Неожиданно быстро собрался и присоединился к Данилке и другим казакам, собравшимся в лагерь Болотникова.
И верно, друг, утешал Сафрона Данилка. В походе нет места для печали и раздумий. Ты скоро перестанешь тосковать, а коль не сложишь головы, то вернёшься с полными сумами добра дорогого и монет золотых. Вон говорил один странник, что ляхи собираются снова поддержать нового Димитрия. То будет для русского народа печаль так печаль, Сафрон.
Война, мрачно ответил казак, не желая особо болтать по пустякам.
Так ведь наши исконные вороги, Сафрон! не унимался Данилка. Я б их сам порубал, да теперича они наши, вроде бы, союзники.
Болотников всех принимал, зорко осматривал каждого, и знакомился.
Значит, вы воевали под началом Корелы? Знатный казак. Слыхал, он так и остался где-то на севере. Может, повстречаем. Ты, Сафрон, бери этих казаков, до десятка тебе подкину ещё, и будешь десятником у нас. Потом видно будет.
Сафрон безразлично поклонился, промолчав.
Что с ним? спросил атаман, когда Сафрон отошёл к лошадям.
Схоронил жену и дочку, атаман, ответил Данилка. Жаль казака. Бог не соизволил облагодетельствовать его.
Он не стар ещё, найдёт себе подходящую в походе. Это для нас не задача, махнул рукой атаман и ушёл по своим атаманским делам.
Данилка проводил того завистливым и восхищённым взглядом.
Ну и громила! воскликнул Данила, встретив Сафрона. Мне он понравился. Без важности держит себя. Иван Исаевич, вроде так называют его.
Не узнал, когда выступаем?
Кто ж мне такое скажет, Сафрон! Это тебе легче узнать. Ты теперь у нас малый атаман будешь.
Не смеши, сурово ответил Сафрон и отвернулся, заметив: Собирай наших. Пора устроиться. Темнеет уже.
Почти месяц толклись казаки в лагере. Собралось уже несколько тысяч, и у старших уже зачесались языки.
Сколь можно сиднем сидеть! Пора и в дорогу трогаться! ворчал пожилой казак с высоким лбом и шапкой на затылке.
Этак отощаем вконец, и до ворога не дотянемся, поддержали его остальные казаки. Что думает атаман?
Лучше скажи, что слышно про царевича. Тут однажды слышал, что он самозванец. Верно ли такое?
Тут всякое услышишь! Кто чего хочет, тот и гутарит. Язык, он без костей.
А хоть бы и самозванец! воскликнул бойкий молодой казак в обтрёпанной рубахе и синих шароварах. Лишь бы добра добыть поболее. На хутор приволочь, да семью обеспечить.