Шрифт
Фон
ПЕСНЯ ОБЖОРЫ
Говорят, кричат и пишут
О проблемах бытия.
Пусть кричат всего превыше
Ставлю свой желудок я.
Есть хотят цари и принцы,
И бродяг бездомных рать,
Разве что-нибудь сравнится
С удовольствием Пожрать?
Не поверю, что другое
Представляет интерес,
Всех сильней на свете Голод
Я ценю людей на вес.
Сам я толще всех на свете
Не дадут друзья соврать.
Что сравниться может, дети,
С удовольствием Пожрать?..
ПЕСНЯ ПСА
Я уверен совершенно,
Я пари держать готов
В мире все имеет цену,
Кроме кошек и котов.
Все свои играют роли,
Роль бывает нелегка
Дарит людям шапку кролик,
А цыпленок табака.
И овца живет недаром,
Лошадь трудится весь век,
Но зачем себе котяру
Вдруг заводит человек?
И доить кота не будешь,
И не взденешь удила.
Разве ты с котом обсудишь,
Как с товарищем, дела?
Объясните, объясните,
Для чего он ест и пьет?
Если в дом проник грабитель,
Разве вам поможет кот?
При коте тебя разденут,
При коте тебя убьют.
Он отъявленный бездельник,
Да еще в придачу плут!
Мерзки мне кошачьи рожи,
Их терплю с большим трудом!
Люди, будьте осторожны
Не берите кошек в дом!
1975
БАЛЛАДА О ЗВЕЗДАХ
Среди звезд заблудился
Ночной самолет.
Полетели запросы
В кабину пилота.
И тогда услыхали,
Как летчик поет,
Что спускаться на землю
Ему неохота.
И схватился за голову
Бедный комэск
Не поможешь безумцу,
Бензин на исходе
Только взрыв.
Только звезд
Торжествующий блеск,
Только горло товарищей
Судорога сводит
Да, конечно,
Был попросту
Болен пилот,
Допустили напрасно
Его до полета
Снова крутится пленка
И летчик поет,
Что спускаться на землю
Ему неохота.
Отдадут, как положено,
Пленку в архив,
Сослуживцы уйдут
«На заслуженный отдых»
И забудут со временем
Странный мотив
Песню летчика,
Вдруг заплутавшего в звездах.
«Ни от себя, ни от других не прячу»
Ни от себя,
Ни от других не прячу
Отчаянной живучести секрет:
Меня подстегивают неудачи,
А в них, спасибо, недостатка нет
Когда выносят раненой из боя,
Когда в глазах темнеет от тоски,
Не опускаю руки,
А до боли
Сжимаю зубы я
И кулаки.
1975
НАТАЛЬЯ ПУШКИНА
Ах, просто ли
Испить такую чашу
Подругой гения
Вдруг стать в осьмнадцать лет
Наталья Николаевна,
Наташа,
И после смерти
Вам покоя нет.
Была прекрасна
Виновата, значит:
Такое ясно каждому,
Как день.
И негодуют, сетуют, судачат
И судят-рядят
Все, кому не лень.
А просто ли
Испить такую чашу?
И так ли весело и гладко
Шли
Дела у той,
Что сестры звали
«Таша»,
А мы великосветски!
«Натали»?
Поэта носит
По степям и хатам,
Он у Емельки Пугача
«В плену».
Лишь спрашивает в письмах
Грубовато,
По-русски, по-расейски:
«Ты брюхата?»
Свою великосветскую жену.
И на дворе на постоялом где-то
Строчит ей снова:
«Не зови, постой».
И тянутся прелестницы
К поэту,
И сам он, как известно,
Не святой
Да, торопила
Скоро роды снова.
Да, ревновала
И звала домой.
Что этой девочке
До Пугачева,
Когда порой
Хоть в петлю лезть самой?
Коль не любила бы
Не ревновала.
В нее влюблялись?
В том дурного нет.
А если льстило
Быть царицей бала
Вот криминал
В осьмнадцать, двадцать лет!
Бледна, тонка, застенчива
Мадонна,
Как будто бы сошедшая с холста.
А сплетни, анонимки
Все законно:
Всегда их привлекала
Красота.
Но повторять наветы
Нам негоже.
Забыли мы,
Что, уходя с земли,
Поэт просил
Наташу не тревожить
Оставим же в покое
Натали.
1975
«Была от солнца и от счастья шалой»
Была от солнца и от счастья шалой,
С улыбкой засыпала на снегу,
Высокогорным воздухом дышала
Теперь дышать бензином не могу.
Привыкну. Привыкала не к такому
Лишь кровь порою бросится в виски,
Лишь поздним вечером уйду из дома,
Пытаясь вырваться из лап тоски.
Среди машин, среди высотных башен
Останусь я наедине с собой
Вернусь спокойная к своим домашним
И, может, в строчки переплавлю боль.
«Я тебе примерно по плечу»
Я тебе примерно по плечу
И в прямом, и в переносном смысле.
Наклонись, погладить я хочу
Волосы, что надо лбом нависли.
Вот стоишь ты, голову склоня
(Так к земле склоняются знамена),
И хоть во сто раз сильней меня,
Кажешься сейчас незащищенным
«Было сказано мало и много»
Было сказано мало и много,
Гулко бились сердца в тишине.
Я казалась, наверное, строгой
Просто страшно вдруг сделалось мне
Я глазами тебя попросила:
«Все оставим, как есть, не спеши.
Нету гибкости прежней и силы,
Прежней смелости нет у души»
1975
«Что любят единожды бредни»
Что любят единожды
Бредни:
Внимательней в судьбы всмотрись
От первой любви
До последней
У каждого целая жизнь.
И может быть, юность
Лишь плата
За эту последнюю треть:
За алые краски заката,
Которым недолго гореть
«И опять мне смотреть в окно»
И опять
Мне смотреть в окно,
Вновь
Звонка, как девчонке, ждать,
И немного самой смешно,
Что как в юности
Все опять.
А в Москве
Зацвели тополя,
Снова снег
Превратился в пух,
Снова
Крутишься ты, земля,
Лишь для хрупкого счастья двух.
В полутьме городских небес
Городская заря зажглась.
Что мне космос,
Что мне прогресс
Без твоих азиатских глаз?
Станут голыми тополя,
Снова в снег
Превратится пух.
Покачнется опять земля
От короткого счастья двух.
1975
«Ты выдумка моя»
Ты выдумка моя,
Мне ясно это,
Но оттого
Еще дороже ты,
Обычнейшее дело
Для поэта:
Вдохнуть свое
В любимые черты.
В черты лица,
А что важнее
В душу.
Влюбиться в мрамор,
Как Пигмалион
Пусть ты другой
Грубей, обычней, суше,
Пусть оборвется
Мой короткий сон.
Пусть оборвется
Разве в этом дело?
Я счастлива,
Что ты сейчас со мной!
Да, самый добрый,
Самый-самый смелый
Вот только
Что без крыльев за спиной!
Шрифт
Фон