Молчите! «Мысль изреченная есть ложь», как сказал великий поэт.
Дорогая, подождите, поговорим просто. У моих родителей есть именьице
О Боже мой! Не надо! Не надо! Разве об этом будем мы говорить теперь, «когда дрожат сердца струны», как поется в романсе Когда «звезды на небе, звезды на море, звезды и в сердце моем» Молчите! И потом я боюсь любви. Я «безумно боюсь золотистого плена» как сказал бессмертный Вертинский. Ах, нет, молчите, молчите!
Да я и так молчу.
Какая ночь! Милый, милый! В такую ночь хорошенькая Джесика Лимоном и лавром пахнет Это Шекспир.
А все-таки было бы хорошо, если бы вы разрешили мне подойти к вам, взять вас за руку и сказать
Не смейте! Вы дали слово!..
Мари! Дорогая! Когда я сегодня смотрел на вас, тихую, милую, с книжкой на коленях, я понял, как я люблю вас, Мари!
Богратова забеспокоилась. Положительно, этот идиот сейчас же затеет жениться, все выяснится, а плыть еще двое суток с тоски помрешь. Только и развлеченья что его колпачить.
Мари! Хотите быть моей женой?
Хлоп! Готово! Теперь что же
Друг мой! Только не подходите. И завтра весь день опять ни слова. Ночью здесь я скажу вам все. А сейчас я хочу прочесть вам одно стихотворение. Это стихотворение посвятил мне один известный поэт, когда плыл на нашем пароходе. Слушайте. «О, если мне порой в прекрасном сновиденье»
Она прочла это стихотворение Байрона и смолкла.
На-да-м, сказал Костя. Какую массу стихов вы вызубрили. А борщ варить умеете?
Вы гру-бы, проскандировала Богратова.
Простите, но все так странно. Я предлагаю вам быть моей женой, а вы вместо ответа шпарите стихи какого-то дурака.
Дурака! Да ведь это Байрон!
Стало быть, Байрон на вашем пароходе катался? Ловко! Ай да барышня!
Я пошутила это не Байрон. Но почему вы заговорили о о домашнем хозяйстве? (Я не хочу говорить грубое слово «борщ».) Точно облагораживающее влияние женщины заключается в том, чтобы угождать низменным вкусам мужа. Я поведу вас неведомыми тропами к сияющим звездам новой зари!..
Уф! сказал Костя.
Что?
Да ничего, ничего. Валяйте дальше.
Богратова помолчала, потом прочла поэму «Аспазия», потом «Письмо» Апухтина, потом «Довольно, встаньте!». Потом начала было «Разбитую вазу», как мичман вскочил.
Слушайте, Машенька. Теперь закончим наше литературное отделение. Завтра в это же время вы придете сюда без всяких пряток надоел этот вздор и скажете мне человеческим языком, хотите ли вы быть моей женой. А сейчас я должен сменять вахту.
Грубый неуч. Эта дура, пожалуй, совсем ему под пару. Но все-таки я свое дело сделала. Он хочет, чтобы Машенька, то есть я, была его женой. Не та Машенька, которую он видит, а та тонкая, дивная, благоуханная душа, которую я показала ему.
«Уж не переговорили ли они? встревожилась Богратова. Надо скорее кончать».
Вечером она закуталась с головою и забилась поглубже за мешки, хотя небо было облачное и луна спряталась.
Мичман был уже на своем посту и сразу услышал ее приход.
А, вы здесь? спросил он. Вот что, друг мой. Я сегодня тороплюсь и поэтому буду краток. Попрошу вас только об одном: простите меня, не сердитесь, забудьте все, что я наболтал. Выслушайте меня спокойно. Я просто был глуп и молодо влюблен в вас, в вас, хорошенькую Машеньку. Но потом, когда я во время этих ночных свиданий узнал вас по-настоящему, я понял, что мы не пара. Я, очевидно, человек простой, а у вас все какая-то мелодекламация. Родители мои люди старого уклада, именьице маленькое ну куда вы там со своей декламацией. Отец обидится. Я думал, вы простенькая девочка, что вас немножко отшлифовать И, главное, думал, что вы ужасно любите меня Ну, Бог с вами. Тем лучше. Совесть меня не упрекнет. Я ни слова не скажу вам, будто ничего и не было. А через
неделю, а то и раньше, спишусь на другой пароход. Прощай, милая моя мечта, радость моя, Машенька, капитанская дочка!
Она уже засыпала, как вдруг нежданно для себя почувствовала, что плачет.
Но не поняла почему.
Сватовство
Коренев эстет. Коренев и разговаривать не станет с вульгарно причесанной и пошло одетой женщиной.
А нужно его заставить не только разговаривать, но внимательно вслушаться в ее советы и доводы. Вслушаться и послушаться.
Она волновалась. Смотрела в зеркало, репетировала наиболее ответственные фразы.
Вы должны это сделать! говорила она сама себе в зеркало и властно сдвигала подмазанные брови. Вы должны сделать Каточку своей женой. Любовь одной рукой дает нам права, а другой накладывает на нас обязанности Нет, положительно, лицо должно быть при этом бледнее!
Она долго и тщательно втирала пудру, подправляла кисточкой брови и снова репетировала:
Любовь одной рукой дает права, а другой Теперь лучше.
Как это все трудно! Но, милая Каточка, ты можешь быть спокойна. Ты доверила свою судьбу другу умному и опытному.
Наконец!
Коренев пришел очень оживленный и немножко удивленный.
Вы меня очень обрадовали, милая Лидочка, вашей запиской, но очень удивили обещанием какого-то серьезного разговора. В чем же дело?
Она повернулась в профиль, властно сдвинула брови и сказала твердо:
Владимир Михайлович! Любовь одной рукой дает вам права, а другой накладывает