Я огляделся по сторонам в поисках отца, но его что-то не было видно. Потом со скамейки напротив универмага «Скиннер» поднялась длинная тощая фигура и двинулась по направлению к автобусу.
Это был он.
На нем были драные, потертые, заляпанные краской джинсы, кожаная безрукавка с бахромой и никакого намека на рубашку под ней. Лохматая войлочная шляпа была таких размеров, что его лица под ней я разглядеть не мог. Я привык видеть, что его волосы собраны сзади в хвостик, но теперь они были заплетены в две косички, свисающие на загорелую грудь.
Смотрите, абориген вышел на охоту, присвистнул Ник. Я балдею от этих косичек.
Он и вообразить себе не мог, что это явление хозяин дома, в котором нам предстоит провести неделю.
Я почувствовал, как краска заливает мое лицо. Я понял, что был не совсем готов к такому повороту. К реакции моих друзей на появление моего блудного отца.
Лиз бросила на меня взгляд, быстро оценила ситуацию и кинулась на помощь.
Эй, Том, это ведь твой родитель? громко сказала она. А ведь ты никогда не говорил, что он хиппи.
Ой, поперхнулся Ник. Ришель хихикнула.
Отец поравнялся с автобусом, когда мы уже высадились.
Добро пожаловать, сказал он. Он обнял меня и улыбнулся остальным.
Значит, вы и есть «Великолепная шестерка»? сказал он. Приятно наконец с вами познакомиться. Надеюсь, сил у вас действительно достаточно. Вам они очень пригодятся. Вы у меня будете вкалывать до седьмого пота.
Ришель, не мигая, смотрела на него широко раскрытыми, полными ужаса голубыми глазами. Я знал, что отец шутит, но она-то этого не знала. Я бы не удивился, если бы она сейчас пискнула: «Ах вот как? Тогда счастливо оставаться». И рванула бы обратно в автобус.
К счастью, отец заметил, какое впечатление произвели его слова, и рассмеялся.
Я просто пошутил, успокоил он всех. Ришель криво улыбнулась.
Водитель автобуса, ухмыляясь, наблюдал за всей этой сценой из окошка, потом помахал нам рукой.
Пока, крикнул он на прощание. Мотор взревел, и «ШЕЙЛА» укатила прочь.
Должен признать, что я пожалел о том, что он уехал. И, судя по выражению лиц остальных, они чувствовали то же самое. Как будто старый автобус был последней ниточкой, связывающей нас с цивилизацией, и сейчас эта ниточка порвалась, оставив нас на произвол судьбы.
Интересно, какую неделю предстоит провести нашей команде в обществе отца и Фей? Почему же я раньше об этом не подумал? Не подумал, и все тут. Зато сейчас я мог размышлять об этом сколько влезет.
Отец повел нас к своему грузовичку, припаркованному у центрального универмага, и помог погрузить вещи в кузов.
Фей сегодня утром уехала в Сидней, сообщил он мне. У нее там выставка. Поэтому на несколько дней мы будем предоставлены самим себе. Она передавала тебе привет.
Хоть одна хорошая новость. Я ничего не имел против папиной жены, но не мог не порадоваться ее отсутствию.
Фей всегда создавала вокруг себя какое-то напряжение. У нее своих детей не было, и, наверное, поэтому она никак не могла толком решить, как вести себя со мной. Кроме того, мне казалось, что. она не хочет делить папу ни с кем.
На деревьях стрекотали цикады, но, не считая этого, все вокруг было совершенно спокойно. Длинная полицейская машина появилась из-за холма и двинулась по главной улице в нашу сторону.
Местные власти обозревают свои владения, пошутил отец.
Санни, Элмо, Ник и Лиз забрались в кузов, а Ришель и я уселись в кабине рядом с папой.
Через пыльную витрину центрального универмага «Скиннер» я разглядел пожилую особу в переднике, глазеющую на нас. Она несколько минут не отрывала от нас взгляда, пока отец не запустил двигатель и не начал выезжать со стоянки.
Полицейская машина поравнялась с нами и остановилась у края обочины. Оттуда вылез здоровенный полицейский в солнечных очках. Он засунул большие пальцы рук за ремень и долго смотрел нам вслед.
Похоже, мы здесь вызывали нездоровый интерес. Хотя это можно понять. Было совершенно очевидно, что жизнь Баньяна не особенно богата разными событиями.
Новый папин дом оказался совсем не домом. Вернее, не совсем домом. Когда-то он был лодочным сараем. Папа и Фей сделали из сарая гостиную, построили сверху чердачок, который служил спальней, соорудили кухню и ванную. А еще они сделали снаружи пристройку побольше, которая предназначалась под мастерскую. Именно это помещение нам и предстояло покрасить.
Входная дверь дома выходила прямо на дорогу, а черный ход на массивный бревенчатый настил, который исчезал в воде. По нему спускали на воду лодки, когда они еще стояли в сарае. Над ним папа надстроил что-то вроде мостика, переходящего в маленький причал. К нему была привязана вёсельная лодка.
Отец распахнул входную дверь. Я вошел и быстро огляделся по сторонам.
Ну, как тебе домик? спросил отец.
В его голосе слышалась неподдельная гордость.
Выглядит здорово.
Здорово? Может, ты хочешь сказать изумительно, волшебно, восхитительно? Да, именно так. Смеясь, он похлопал меня по спине. Надеюсь, твои приятели не против того, чтобы поспать на матрасах на полу?
О чем речь.
Там, в мастерской, полно места. Большинство своих работ Фей увезла на выставку в Сидней, а оставшееся барахло я вынес. Так что тесно не будет.