Однако, когда дело дошло до игры, то в первой же встрече наш ветеран «прочитал» Матуловичу такую лекцию по стратегии шахмат, что партия удостоилась специального приза, а Эйве стал подумывать о замене югославского гроссмейстера запасным игроком.
Поверженные авторитеты
из дней 1922 года старший брат привел 13-летнего Сало Флора в кафе «Континенталь», которое находилось в центре Праги. Это кафе было хорошо известно шахматистам города. С 12 часов дня до полуночи там «дежурил» старик шахматный профессионал. С посетителями он играл на небольшую ставку 2 кроны. Сыграть с «профессором Оос», как его называли, было не так просто, ибо желающих толпилось всегда много.
Сало дождался своей очереди, и старик согласился сыграть с мальчиком. К ужасу профессора и неожиданно для тех зрителей, которые постоянно следили за его игрой, незнакомый мальчик выиграл две партии. Для профессора было забронировано постоянное место, поэтому он должен был играть еще. Однако старик понял, что попал на невыгодного клиента. Зря тратить времени он не стал и сказал:
Хватит!
С этими словами он предложил Флору 4 кроны, но мальчик отказался:
Не надо мне деньги, я хочу с вами только поиграть.
Кто пустил сюда этого нахального мальчугана? свирепо закричал профессор.
Появился хозяин кафе. Профессор пригрозил, что не будет посещать больше этого заведения из-за нанесенного ему оскорбления. Для хозяина кафе профессор был желанным посетителем, потому что привлекал народ. Флора попросили покинуть помещение, объяснив, что детям до 16 лет не положено посещать кафе и рестораны.
Прогуливаясь по скверу с приятельницей, он увидел, что проживающий в его городе мастер обирает простаков, играя с ними на ставку в 5 долларов за партию. Броди тоже подошел к мастеру и выразил готовность попытать счастья. Минут через десять, ко всеобщему изумлению, мастер капитулировал.
А я не знала, что ты так здорово играешь в шахматы, восхищенно заметила приятельница.
Не обольщайся, дорогая, ответил победитель. Просто прежде чем начать партию, я предупредил этого типа, что служу а налоговом ведомстве.
Нет, нет, ответил неизвестный, вы испортите мне стиль.
Приблизительно через час после начала игры он оценил общую картину сеанса и пришел к выводу, что дела его плохи. Надо было спасать положение, а ребята играли цепко и не давали ему никаких шансов.
Тогда гроссмейстер «сосредоточил огонь» на четырех партиях, где играли девочки. Именно эти партии оказались для него победными, а проиграл Котов 12 встреч.
Из иностранцев первым испытал «прелесть» шахматной борьбы против десятков советских ребят в пионерских галстуках Макс Эйве.
Только не давайте сеансов против пионеров! советовал он западным коллегам, когда они ехали в Советский Союз.
Однако международный мастер из Англии Роберт Вейд дал такой сеанс в 1951 году. Из тридцати партий он проиграл двадцать, десять свел вничью и, следовательно, ни одной не выиграл. Газеты всего мира отметили этот результат как своеобразный мировой рекорд. Англичанин не потерял при этом чувства юмора и заявил:
Если бы любой из этих пионеров давал бы сеанс против тридцати Вейдов, то результат был бы не хуже.
Сеансеры
Перед началом Бронштейн предложил партнерам выбрать любой цвет фигур. Словно сговорившись, все как один повернули к себе белые.
Редкий случай единогласия в английском
парламенте, заметил один из лейбористов.
Да еще по предложению советского представителя, смеясь, поддержал его другой.
Гроссмейстер выиграл все партии, кроме одной, завершившейся вничью.
У премьер-министра мне было неудобно выигрывать, оправдывался впоследствии Найдорф.
В югославском городе Сараево Виктор Корчной выступал однажды с сеансом одновременной игры в небольшом клубе.
Поговорите с гроссмейстером, чтобы он согласился со мной на ничью, попросил известного шахматного журналиста Димитре Белицу председатель клуба.
Белица думал, что легко уладит это дело, поскольку все сеансеры всегда делали с председателем ничью. Однако Корчной был непреклонен. Он сказал:
Я могу выдать товарищу председателю справку, что он хороший шахматист, но на ничью не соглашусь.
Корчной выиграл все 15 партий. С тех пор в этом клубе стало очень трудно устраивать сеансы одновременной игры.
Однажды гроссмейстер Григорий Левенфиш давал сеанс на одном из ленинградских заводов. Перед выступлением распорядитель пригласил его в соседнюю комнату. С приветливой улыбкой он указал на стол, где живописно расположились запотевший графинчик, рюмочка и закуска.
Что это? удивленно спросил гроссмейстер.
Как что? в свою очередь выразил недоумение распорядитель. Недавно у нас выступал один шахматист и сказал, что это положено всем гроссмейстерам перед сеансом.
Он перепутал, сердито пробурчал Левенфиш, это положено участникам сеанса.
Гроссмейстер Рудольф Шпильман выступал с лекцией и сеансом одновременной игры в небольшом провинциальном городке. Чтобы сохранить память о встрече со знаменитым шахматистом, члены местного клуба пригласили фотографа. К сеансерам всегда отношение почтительное, поэтому гроссмейстера усадили на самом видном месте.