Как её зовут?
Лоренс улыбается.
Мира мы учились на одном факультете. Я ухаживал за ней, она, кажется, даже была не против Я пошёл в авроры, чтобы её впечатлить, признаётся он. Сам знаю, что мне красотой не взять он пожимает плечами. Но хорошая карьера это ведь здорово. Уважаемая профессия. Может, со временем займу твоё место, он улыбается.
Не пригласишь на свадьбу прокляну, улыбается Грейвз в ответ, глядя на него через стенки бокала.
Они болтают о каких-то пустяках, о женщинах, о работе. Грейвз пьёт задумчиво, расспрашивает о девушке и о семье. Для человека, который интересуется мужчинами, он удивительно хорошо разбирается в том, как вести себя с женщинами.
Вот так, наедине, когда они оставляют за скобками служебные отношения, он оказывается внимательным слушателем. Кажется, он уже давно забыл, что когда-то его передёргивало каждый раз, как он смотрел
в лицо Лоренсу. Сейчас он смотрит в глаза с интересом и ожиданием. И с ним можно быть собой. Можно быть простым некрасивым парнем, небогатым, слегка застенчивым, по привычке прятать себя за шутовством и острить над своей внешностью по примеру Сирано де Бержерака и всё равно видеть этот пытливый взгляд, который направлен не на нос, который, как скала, вздымается над морем, и не на губы, которые вечно выглядят так, словно их покусали пчёлы, и не на уши, оттопыренные, как от шквального ветра. Взгляд Грейвза прикован к глазам. Тёмный, сосредоточенный. Стальной камертон в его голосе звучит мягко и почему-то немного грустно.
А потом прилетает телеграфная фея, и всё меняется.
Лоренс, пищит она, порхая на стрекозиных крылышках, мне очень жаль. Тебе нужно знать, прежде чем ты приедешь. Мира выходит замуж за Лукаса. О помолвке объявят завтра. Может быть, тебе лучше вообще не приезжать пока. Я люблю тебя. Агнес Марш.
Лоренс меняется в лице.
Что?.. растерянно спрашивает он. Грейвз кусает губы и садится, поставив локти на колени.
Лоренс, мне очень жаль, опять пищит фея. Тебе нужно знать, прежде чем ты приедешь
Хватит! рявкает Грейвз, отгоняет фею взмахом руки, и та рассыпается разноцветной пыльцой.
Грейвз смотрит на Лоренса тяжёлым взглядом. Тот допивает вино и ставит бокал на столик, не промахнувшись.
Извини, говорит Грейвз.
За что?.. машинально спрашивает тот, сцепляя дрожащие пальцы. Это же не ты на ней
Я не должен был знать. Это личное, тихо говорит Грейвз.
Лоренс смеётся, закрывая лицо руками.
Личное?.. У меня нет личного, он давится смехом. У всех есть!.. даже у тебя!.. А у меня нет личного!
Грейвз дотягивается до его руки, тот отбрасывает её:
Не надо!.. Мне не нужна жалость! Я знаю, что я урод! Не повезло!
Он вскакивает.
Кто я есть, что я могу, что я думаю, делаю этого никогда не будет достаточно, почти спокойно говорит он. Никому. Ты же сам смотрел на меня, как на жабу. Я знаю. Я сам на себя так смотрю.
Грейвз встаёт, но Лоренс отшатывается в сторону.
Не надо вот только не надо меня жалеть.
И убегает.
Буквально.
Грейвз появляется у него на пороге вечером, через три дня. Серьёзный, как памятник, с бумажным пакетом какой-то еды судя по объему, её там много, но сверху торчит только длинный французский багет, пучок зелени и морковные хвосты, а ещё тянет запахом сыра и ветчины.
Подаяние мне не нужно, хмуро говорит Лоренс. Он стоит в белой майке и хлопковых пижамных штанах, босиком. По полу сквозит.
А друзья нужны? спрашивает Грейвз, бесцеремонно отодвигая его плечом и заходя внутрь. Там накурено, из приоткрытого окна льётся свежий воздух, колыхая прозрачные занавески.
Лоренс снимает комнату в старом доме, по соседству с не-магами усатым капитаном в отставке и парой студентов. Обстановка тут хозяйская, тоже старая. На полу - серый от времени паркет с протёртым лаком. К углу жмётся скрипучая кровать с пружинным матрасом на железном каркасе. Рядом с ней - рассыхающийся платяной шкаф, напротив - колченогий письменно-обеденный стол, заваленный книгами. На подоконнике стоит пепельница, полная окурков. Пепел лежит на спинке драного кресла под окном. В дальнем углу размещается крошечная кухня: мойка, стопка тарелок в сушилке, шкафчик над раковиной.
Выходные кончились, но я сказал начальству, что ты болен, Грейвз останавливается в середине комнаты и оглядывается, куда пристроить пакет.
Ты моё начальство. Сказал сам себе? спрашивает Лоренс.
Надо мной пока ещё есть другие, серьёзно говорит тот. Ты голодный?
Нет.
А я да.
Грейвз кладёт пакет на кровать, потому что она ближе, а стол занят, выуживает морковку за длинный хвост, вытирает её ладонью и с хрустом кусает.
Не успел пообедать, говорит он, жуя. Забегался. А ты как?
А никак, Лоренс наконец закрывает дверь, садится на разобранную кровать. Грейвз в своём шикарном пальто с коротким меховым воротником смотрится тут совершенно неуместно и вызывает раздражение, прямо как в первые дни своего начальствования. Я всю жизнь строил на том, что женюсь на ней. В авроры пошёл из-за неё. Что мне теперь делать, я не знаю.
Она тебя не любила, тоном эксперта говорит Грейвз. Если бы ты на ней женился, было бы хуже.
Да что ты в этом понимаешь, Лоренс кривится, забирается поглубже, приваливается спиной к стене и закрывает ноги одеялом, потому что из окна всё ещё дует, а в комнате всё ещё пахнет дымом. Тебя никто никогда не бросал.