Величественные стены, высокие потолки, болтливые портреты, мелькнувшее в соседнем коридоре привидение, движущиеся лестницы все такое знакомое, изученное и почти родное... Перси чувствовал, как некая пружина внутри потихоньку распрямляется, дышать становится легче, и вместо горькой ухмылки на лице появляется легкая улыбка, пусть немного грустная, но несомненно светлая. А радушие и доброжелательность хозяина круглого кабинета, мягкое кресло да приятно согревающая ладони чашка с горячим душистым чаем заставили ощутить себя желанным гостем и окончательно выдернули Перси из сумрачного состояния.
Дамблдор, в свою очередь, прихлебывая из такой же чашки, пожаловался на погоду, поинтересовался здоровьем родителей, потихоньку начал расспрашивать о работе, настроении и планах на будущее. Выразил сожаление о смерти бывшего шефа:
Барти Крауч был выдающимся человеком. Очень жаль, что мы все оказались слепы и не смогли прийти ему на помощь.
Искреннее участие директора настолько тронуло, что Перси не выдержал и выплеснул все свои переживания. Он рассказал о незавидности своего нового положения, о насмешках братьев, их непонимании того, насколько Перси была важна его работа и насколько она ему нравилась, о твердолобости коллег, не сознающих серьезность ситуации; в общем, пожаловался на все, что его сейчас мучило. Но потом опомнился, устыдился и извинился за свою неожиданную истерику.
Ничего страшного, Дамблдор улыбнулся, наоборот, я рад, что ты решил поделиться со мной. Более того, я полностью разделяю некоторые твои тревоги и сомнения, и посерьезнел: Я могу поговорить с тобой откровенно, Перси?
Конечно, профессор, кивнул Уизли, не сразу поднимая голову ему до сих пор было неловко. Вы же не просто так меня позвали.
Разговор пойдет как раз о Министерстве магии...
Откровения директора не то чтобы удивили или рассердили, скорее, озадачили. Перси понимал иметь своего человека в эти неспокойные времена удобно и оправдано; он насмотрелся на некоторых чинуш, которые не хотели видеть дальше своего носа и готовы были обвинить во всех бедах четырнадцатилетнего подростка, прикрывая тем самым свою несостоятельность. Так же ясно было, что чем выше он заберется, тем больше будет польза. Да и здесь Перси решил себе не лгать и не лукавить сидящий в нем честолюбивый карьерист желал занять место получше, попочетнее. Но каким образом Перси окажется рядом с министром? Он ведь практически никто, что он может сделать?
От меня ничего не зависит, недоумевал Перси. Вряд ли я смогу на что-то повлиять.
Уизли не прочь был помочь, но с каждым высказанным словом затея Дамблдора казалась все более неосуществимой. Может, не стоит и пытаться? Перси сам не заметил, как озвучил последний вопрос вслух.
Если есть хотя бы маленький шанс что-то изменить к лучшему, я предпочту попробовать, ответил на это Дамблдор и поинтересовался: Ты слышал о деле Гилберта?
Вы имеете в виду процесс Кейси Гилберта в девяносто втором? немного растерянно спросил Перси; он пока не мог понять, при чем здесь Гилберт. Да, я читал в «Пророке» и отец рассказывал. Все тогда очень переживали. Кейси мог попасть в Азкабан. Дело казалось безнадежным, но его друзья нашли дальнюю родню, у которой он гостил, и смогли уговорить их выступить свидетелями. Просто чудо,
что они успели вовремя; никто ведь не предполагал, что процесс начнется на день раньше.
Дамблдор промолчал, только чуть склонил голову, по-доброму смотря на своего бывшего студента поверх очков. Перси поймал его взгляд и выдохнул:
Я понял! Не надо надеяться на чудо, надо делать его самим. Промедление может стоить жизни. Но... это так сложно увидеть, что важно, а что нет... И как все это делать, я ведь не умею, не знаю...
Не беспокойся, тебе помогут. Вначале ты встретишься с человеком, который даст несколько советов. Поверь, никто не будет требовать невозможного. Все будет в рамках твоей работы. Безусловно, тебе, по большей части, придется самому определять важность той или иной информации. Но я уверен, все у тебя получится. И еще, Перси... Ты должен понимать за возможность быть рядом с министром, тебе придется отдалиться от семьи. По-настоящему. Оборвать все нити и сделать это как можно громче. Этим ты убережешь от возможной опасности и себя, и их.
Перси посерел, внутри все похолодело. Большая и дружная семья Уизли. Что может быть более ценным? Перси вырос с этой мыслью, на этом убеждении строилась его вера в завтрашний день. Он сглотнул внезапно образовавшийся комок в горле и сдавленно произнес:
У меня и так отношения не очень, особенно с младшими, но чтобы совсем отречься... Это ужасно... Скажите, оно того стоит? Все так серьезно?
Если бы не было серьезно, я не просил бы тебя о помощи, директор вздохнул. Ты можешь отказаться, и я пойму твой выбор. Не все готовы к такому. Это нормально.
Перси хотел было сказать «нет», уж больно тяжелая и страшноватая картина нарисовалась в воображении. Он останется совсем-совсем один... Не сможет носить вязаный матерью теплый свитер, подаренный на Рождество, не начнет спор с отцом, отговаривая от использования какой-нибудь новой магловской вещи в доме, не будет гоняться за близнецами, подкинувшими вредилку-шутилку, и не сделает им под шумок какую-нибудь каверзу в отместку. А если он ошибется? Тогда его будет ждать невеселая участь... Перси мысленно выругался. Его маленькая сестренка чуть не погибла всего лишь от вещи, которая принадлежала самозваному Темному Лорду. А что будет с ними теперь, когда он возродился? Что их всех ждет? В конце концов, гриффиндорец он или нет? Он сможет делать любимую работу, при этом будет в курсе событий и постарается помочь!