Ренский относился к числу тех молодых людей, которые оценивали жизнь по внешним ее признакам, причем имеющим отношение исключительно к нему самому. Некоторые способности к рисованию он посчитал талантом, призванием. Поступил на худграф пединститута. Учеба оказалась, однако, далекой от той схемы восхождения к славе, которую наметил себе Эдик. Учеба требовала труда, усидчивости, посещения лекций это его не устраивало. Первые этюдные пробы показали, что художника из него не получится. На второй, летней, сессии он завалил два экзамена, разрешили пересдачу, но увы! Эдик вынужден был с институтом расстаться.
Работает пусть Алитет, он толстый, заявил Эдик родителям. Я и так проживу. Не волнуйтесь, предки, не пропаду.
Ренский стал завсегдатаем городского рынка «толкучки». Покупал и перепродавал дефицитные товары: импортные джинсы, разрисованные рубашки, сигареты, зажигалки, меховые шапки. Его замечали среди иностранных туристов, вертелся он у гостиниц. Изредка Эдик объявлялся в институте с объемистым портфелем, предлагал своим бывшим однокурсникам американские сигареты, жевательную резинку, девушкам импортную парфюмерию.
Цены назначал такие, что одолеть их с помощью студенческой стипендии, без родительских денег, было не под силу.
Одевался Эдик «на уровне лучших образцов» зарубежной моды. Операции с импортными тряпками позволяли Ренскому чувствовать себя уверенно и независимо деньги у него водились.
Валя увлеклась Эдиком. Он понравился ей своей уверенностью, раскованным поведением, но без притворства и кривляния. Было лестно появляться на улице, в ресторане или кафе с этим высоким парнем с аспидно-смолистой бородой и усами, одетого во все заграничное, фирменное.
Зарабатывать красненькие, Валюха, не обязательно в государственной конторе. Я свободный предприниматель, не вор и не налетчик. Но деньги у меня есть и будут. И неплохие вроде, откровенничал Эдик. Держись меня, не пропадешь.
Валя улыбалась, не спорила с ним, хотя и не разделяла до конца «теории» Эдика.
7
Ты, Валюша, как дальше думаешь жить? Может, на курсы какие-нибудь пойдешь, а?
Какие еще курсы, мам, ты придумала? Уж не в медсестры ли мне податься? раздражаясь, оборвала она Евгению Ивановну. Придумала! Курсы А жить на что будем? На твою пенсию? Так ее тебе на лекарства не хватит. Работать я пойду, вот что, мамочка.
Ну, смотри сама, доченька, тебе виднее, не перечила Евгения Ивановна.
По рекомендации приятеля отца Валю приняли кассиром в Гипроавтодор.
Эдик Ренский воспринял эту новость снисходительно-иронически:
Миллионершей станешь, старуха. Сколько в месяц платят? Восемь штук красненьких?
Сотрудники Гипроавтодора знали о несчастье, случившемся в семье Пащенко. К новенькой кассирше женщины отнеслись доброжелательно, тепло. Терпеливо объясняла ее обязанности, учила новому делу старший бухгалтер Калерия Юрьевна. Она по-матерински опекала девушку. Калерия Юрьевна была знакома с ее отцом и считала своей обязанностью помочь Вале стать на ноги.
Через три-четыре месяца, Валенька, войдешь в курс дела. Всякая наука это время да труд. Приглядывайся повнимательнее получится. Мы всегда поможем, голубушка.
Несложные обязанности кассира Валя осваивала быстро, но без удовольствия. Калерия Юрьевна была довольна новой работницей:
Вот видишь, голубушка, получается все у тебя неплохо. Не думаю я, конечно, что ты останешься у нас навсегда кассиром. Тебе, ясное дело, учиться надо, вот потихоньку и готовься. Время у тебя есть.
Я об этом думаю. Спасибо вам, Калерия Юрьевна, за хлопоты ваши.
Вскоре, однако, Калерия Юрьевна уволилась с работы. Ее мужа, подполковника-связиста, перевели служить в другой город.
Учиться тебе надо. Обязательно в институт подавай, прощаясь, напутствовала Валю Калерия Юрьевна.
На ее место старшим бухгалтером вскоре приняли Зинаиду Ивановну Корневу, молодую еще женщину, энергичную, разговорчивую, располагающую к себе. Корнева не скрывала, что перешла в институт из-за большего оклада здесь он был на двадцать рублей выше, чем на прежней ее работе.
Невысокого роста, подвижная, с резкими жестами, быстрой походкой, Корнева была полной противоположностью медлительной и добродушной Калерии Юрьевне. Недели через две Зинаида Ивановна уже уверенно держала в руках бразды правления бухгалтерией.
8
Поступающие от подотчетных лиц, например, квартиросъемщиков,
деньги (у института был свой жилой фонд), взносы уполномоченных по подписке «Союзпечати» не оприходовались в кассе. Жильцы институтского дома, вносившие квартплату кассиру, не подозревали даже, что отдают свои деньги мошенницам, а не рассчитываются с государством за благоустроенное жилье. Пащенко и Корнева часто произвольно увеличивали итоги расхода по кассовой книге. Эди, порой значительные суммы, по документам значились как «суммы в пути».
Ревизорская бригада каждый подобный случай тщательно проверяла. Расследование дела затягивалось. Оно обрастало множеством новых фактов, запутанных, требующих детального изучения. Распоряжением прокурора области для дальнейшего расследования дела 803 была создана бригада следователей. Мы начали кропотливую работу по изъятию фиктивных документов, одновременно проводили допросы подотчетных лиц, свидетелей. Забегая вперед, скажу, что по этому делу прошло их около двухсот. Назначена была также судебно-бухгалтерская экспертиза. Оперативные работники произвели обыски на квартирах подозреваемых. Повторный обыск на даче, где задержали Пащенко, был успешным.