Люк мы нашли без особого труда оттуда так несло запахом соленой рыбы. Фонарик Альфонса осветил гнилые доски обшивки трюма.
Вон и ящик стоит, сказал я. Тот, в котором будто бы лежит труп.
Ну и что?
А кто знает нет ли чего при покойнике?
Исключено.
Почему?
Потому что, как только ты ушел, Чурбан немедленно поспешил в трюм, чтобы взглянуть на покойника. Либо там ничего не было, либо Хопкинс переоделся и ушел.
Вряд ли, заметил я.
Почему?
Потому что, если бы там была какая-нибудь одежда, Турецкий Султан не стал бы ждать нас, завернувшись в скатерть.
Верно.
Все равно, взглянем.
Мы, спотыкаясь, спустились вниз. Альфонс светил фонариком, а я прихватил ломик, но это оказалось лишним крышка ящика не была закрыта.
Альфонс направил луч фонарика внутрь ящика, вскрикнул и выпустил фонарик из рук.
Я почувствовал, что у меня ум за разум заходит
В ящике лежал Чурбан Хопкинс!
Мертвый!
Каррамба! выругался Альфонс. Выругался от волнения почти шепотом, но вы бы ошиблись, попытавшись сделать выводы о его происхождении по вырвавшемуся у него проклятию. Он редко дважды подряд ругался на одном и том же языке. Если судить по репертуару ругательств, его можно было бы отнести к любой нации земного шара. Впрочем, сильно сомневаюсь, что они стали бы оспаривать Альфонса друг у друга.
Ты, прошептал он. Копыто! Что что ты скажешь?
Я не знал, что сказать. Просто стоял, словно окаменев. Господи Бедняга Чурбан, добрый, старый товарищ
Альфонс поднял фонарик. Одежды на трупе не было. Все было в крови, но рана не была видна. Только когда мы перевернули Хопкинса, выяснилось, что он получил пулю в затылок.
Мы найдем, кто это сделал, сказал я.
Правильно
И расплатимся
за Хопкинса сполна.
Даже, если понадобится, с процентами
Мы стояли понурившись. Мало на свете таких веселых, добрых, настоящих парней, каким был Чурбан Хопкинс.
А теперь прежде всего похороним беднягу как следует, по-матросски.
Тихо! сказал Альфонс, хватая меня за руку. Что-то двигалось в темноте, но не похоже было, что это крыса бегает по доскам трюма.
Посвети
Альфонс направил луч фонарика в угол и
Прыжок Какая-то тень бросилась к трапу.
Мы бросились вслед за ней. Альфонс, столкнувшись со мною, упал, и нас окружила кромешная темнота. Загремели ступеньки трапа, но прежде чем беглец успел добраться до люка, я схватил его за лодыжку. Мы покатились вниз, и тут мне удалось вслепую хорошенько влепить ему кулаком.
Я человек набожный, но о моем левом прямом с уважением отзываются самые видавшие виды парни
Посвети! пропыхтел я.
Вспыхнул свет и я остолбенел даже больше, чем несколько минут назад.
На полу с разбитым, окровавленным лицом, в полубеспамятстве сидел Турецкий Султан. В красных шароварах!
Убьете меня теперь? спросил Султан.
Это уж точно, ответил я, потому что не люблю обманывать.
Но не исключено, задумчиво проговорил Альфонс, что сначала мы тебе что-нибудь отрежем. Ухо, нос или еще что-нибудь, ведь просто убить тебя явно мало.
Турок закурил.
Что поделаешь, сказал он негромко, хоть всегда был человеком крикливым и задиристым. Я бы на вашем месте сделал то же самое.
Слушай, Турок, сказал Альфонс. Человек, который способен раздеть своего товарища, а потом вернуться и убить его, хуже, по-моему, всякого каннибала.
Он пнул Турка ногой, а потом выбил у него из рук сигарету.
Давай, чего уж там, сказал Султан. Мне было странно, что заносчивый, не боявшийся никого на свете Турок так терпеливо все сносит.
Прежде чем мы с тобой покончим, ответь, за что ты убил Чурбана? Ну, за что?
Все равно вы не поверите, если я скажу правду.
Говори!
Я не убивал его!
Я ударил его ногой так, что он свалился на землю.
Ты грязный, трусливый убийца из-за угла! Он поднялся и заговорил снова:
Потому я и не хотел говорить. Знал, что все равно не поверите. Я бы и сам не поверил. Но чтобы я был таким уж трусливым, этого до сих пор не замечалось.
И это была правда. Идиотская ситуация.
Ладно, рассказывай, как, по-твоему, все было.
Я принес Чурбану одежду, а то мне все-таки неудобно было, что я бросил его здесь. На палубе никого не было. Я решил, что он спустился вниз взглянуть на покойника. Я тоже пошел в трюм и, как и вы, нашел его в ящике. Бежать уже не было времени пришли вы. Вот так оно и получилось.
А где одежда, которую ты принес? спросил Альфонс. Султан вернулся в тот угол, откуда он выскочил, и показал на сверток с одеждой.
Солдатская форма! воскликнул Альфонс, глаза у которого, как у кошки, видели в темноте, куда не доходил свет фонарика.
Ну да. Другой не было. Зачем бы я тащил ее, если бы пришел его убить? Султан снова закурил.
Черт его знает. Трудно поверить, что он застрелил Хопкинса. Убийцы из-за угла не курят так спокойно перед лицом верной смерти. От Альфонса ему пощады ждать не приходилось, да и мое законное возмущение при всей моей кротости еще далеко не улеглось.
Голос Альфонса тоже зазвучал менее решительно.
Тебе надо чем-то доказать свои слова, сказал он после короткой паузы и поставил фонарик на ящик, потому что от этого зависит, убьем мы тебя или нет.