Он попытался заговорить о прошлом, но каждое слово било мимо. Когда он вышел «покурить», Марина открыла его ноутбук. В поиске: «Билеты Берлин Прага. Сегодня 23:45».
Кира стояла перед закрытой мастерской. В руках конверт с эскизами моста, который Алексей назвал «шедевром». Она порвала их, бросая урну.
Зачем? Дмитрий поднял обрывок с подписью «Для М.».
Ты всё знаешь, она закурила, глядя, как бумага превращается в пепел. Ты же следил за ней через фотографии.
Я не ты, он сунул руки в карманы. Не заменяю живых людей тенями.
Кира рассмеялась, указывая на его кольцо:
А это что? Тень или щит?
Дмитрий ушёл, не ответив. Но через час он прислал Марине фото: Кира у аэропорта с билетом в Берлин.
Алексей вышел из душа, обнаружив пустой номер. На столе лежала записка:
«Мост в полночь. Принеси свою совесть, если найдёшь».
Марина ждала его на Карловом мосту, где статуи святых смотрели сквозь века. В руках она держала осколок их хрустальной вазы.
Ты выбрал её, сказала она, не спрашивая.
Нет, я он потянулся к ней, но она отступила к парапету.
Не ври. Даже сейчас.
Он хотел крикнуть, что любит её, но слова застряли в горле. Вместо них прозвучал звонок Кира. Марина вздрогнула, и осколок выскользнул из рук, упав в воду.
Прощай, Алексей, она повернулась, исчезая в толпе туристов.
Он остался один под взглядом каменного ангела. В кармане жгли два билета:
Прага Москва рейс завтра в 6:00.
Прага Берлин через 15 минут.
Дождь стучал по стеклянной крыше мастерской, превращая пространство в аквариум с тенями. Кира стояла у мольберта, кисть дрожала в её пальцах. Алексей наблюдал, как алые мазки на холсте сливаются в абстракцию, напоминающую бьющееся сердце.
Ты всё ещё думаешь о ней? спросила она, не оборачиваясь.
Нет, соврал он, снимая пиджак. Запах её духов грейпфрут и дым смешивался с запахом масляных красок.
Она подошла, оставив кровавый след на полу. Её пальцы коснулись его галстука, медленно развязывая узел.
Ложь, прошептала она. Ты дышишь ею.
Его руки нашли её талию, но это было не объятие падение. Они двигались к дивану, заваленному эскизами, как будто сама судьба подталкивала их спиной. Её губы прижались к шраму на его плече следу от падения с того самого моста в юности.
Его пальцы запутались в её волосах, вымазанных синей краской, словно они оба стали частью её безумного холста.
Он лежал, глядя на трещину в потолке. Кира курила у окна, её силуэт напоминал изломанную линию на чертеже.
Ты теперь мой, сказала она, но это прозвучало как вопрос.
Алексей молчал. Где-то за городом поезд пронзил ночь гудком, и он подумал, что это кричит его совесть далеко, но всё ещё слышно.
Глава 4. Чужие окна
«Дети молчат громче всего. Они не исчезают они становятся невидимыми, пока взрослые ломают мир вокруг»
Квартира встретила её запахом пыли и детских красок. На холодильнике магнитиком из деревни прикреплена записка от бабушки:
«Полина у нас. Не волнуйся. Но она почти не говорит. Приезжай, когда разберёшься с собой».
Марина уронила чемодан. На полу валялся
осколок хрустальной вазы Алексей так и не убрал осколки. Она подняла его, вдруг вспомнив, как Полина в пять лет сказала: «Мама, не режься, а то будет больно».
Он снял номер с видом на мост, который когда-то проектировал. В мини-баре только виски. На столе билет до Берлина (рейс в 6:00) и смс от Киры:
«Ты уверен, что хочешь быть призраком?»
Алексей позвонил в деревню. Бабушка ответила сухо:
Она спит. Не звони больше.
В трубке мелькнул шёпот Полины: «Папа» но связь прервалась.
Девочка рисовала в блокноте: мама птица с подрезанными крыльями, папа корабль без парусов. Бабушка вязала у печки, бормоча:
Родители они как погода. То гроза, то солнце, а ты под зонтом жди.
Полина спрятала под подушку фото: они втроём на карусели. Папа смеялся тогда.
Почему вы здесь? он налил ей коньяк в пластиковый стакан.
Мне некуда идти, она потрогала фотографию Киры, случайно оставленную в рамке.
Она уезжает, сказал Дмитрий. Боится стать тенью.
Марина расплакалась, а он обнял её, как когда-то обнимал жену у окна больничной палаты.
Заберите Полину. Дети не должны дышать пеплом, прошептал он.
Кира ждала его на вокзале, держа два билета:
Берлин или обратно? Выбирай.
Я не могу, он посмотрел на её чемодан, где лежала его зажигалка.
Ты уже сделал выбор, она сорвала с шеи цепочку с кулоном в виде моста. Даром ходить по нему нельзя.
Он остался на перроне, пока поезд увозил её крик:
Трусость тоже измена!
Марина приехала в деревню на рассвете. Полина спала, сжимая розового единорога. Бабушка молча протянула ей конверт внутри лежали вырезанные фото девочки из альбома. «Она сказала: "Надо стереть себя, чтобы вы перестали ругаться"».
Алексей вернулся в пустую квартиру. На столе лежал браслет Полины и ключи от машины. Он вышел на балкон, где когда-то целовал Марину под дождём, и разбил телефон о стену.
Полина проснулась и увидела маму у окна.
Ты уйдёшь? спросила она.
Нет, Марина обняла её. Теперь только вперёд.
А вдалеке громыхал поезд, увозя обломки прошлого.
Глава 5. Тени прошлого
«Иногда мы храним чужие секреты, чтобы свои казались меньше».