Алан Александр Милн Когда-то, давным-давно
Глава 1 Короля Евралии осаждают незваные гости
А-а, воскликнул король, вот и ты, моя радость! Он протянул руку за салфеткой, но принцесса уже успела легко коснуться губами макушки отца и усаживалась за стол напротив него.
Доброе утро, отец. Я, наверное, немного опоздала? Ездила верхом в лесу.
Как насчет приключений? небрежно осведомился король.
Ничего особенного, если, конечно, не считать приключением такое замечательное утро.
Да-а, страна нынче уж не та. Вот во времена моей юности В лес просто войти нельзя было что ни шаг, то приключение. Каких только чудес там не водилось! Великаны, карлики, ведьмы Он помолчал и прибавил задумчиво: В лесу я впервые увидел твою мать
Жалко, что я совсем не помню мамы, сказала Гиацинта.
Король поперхнулся и встревоженно взглянул на дочь.
Уж семнадцать лет, как она умерла. Тебе, Гиацинта, было тогда всего шесть месяцев. Знаешь, в последнее время мне часто приходит в голову, что я совершил ошибку, лишив тебя материнской ласки.
Но, дорогой, ты же не виноват, что мама умерла!
Нет, нет, я не о том Королеву похитил дракон Но, подумай, ведь я, и он смущенно опустил глаза, я мог бы жениться снова.
Принцесса удивилась.
На ком?
Веселунг сосредоточенно изучал дно своего кубка.
Ну, наконец выдавил он из себя, бывают же люди
Пожалуй, если бы ты тогда встретил кого-нибудь очень милого, неуверенно произнесла принцесса, это было бы неплохо.
Король с серьезным видом разглядывал рисунок на кубке, словно видел его в первый раз в жизни.
Но почему «тогда»? Гиацинта удивилась еще больше.
Ведь я уже выросла и теперь не так нуждаюсь в материнской ласке.
Веселунг перевернул кубок и посмотрел на него снизу.
Нежная ээ рука матери ээ никогда
И тут произошло нечто поразительное.
Всему виной был подарок, полученный королем Бародии в день рождения и представлявший из себя не что иное, как пару семимильных башмаков. Будучи человеком, обремененным делами, король долго не находил свободного времени, чтобы испытать обновку. Но за столом он говорил только о своих башмаках и каждый вечер, перед отходом ко сну, собственноручно начищал их до блеска. Когда наконец великий день настал, он снисходительно выслушал озабоченные напутствия жены и прочих членов королевского семейства, сделал вид, что не замечает множества любопытных носов, прижатых ко всем оконным стеклам верхних этажей дворца, и торжественно отчалил.
Как вам, возможно, известно, ощущение полета лишь поначалу немного пугает потом, когда привыкаешь, оно становится захватывающим и часто заставляет человека терять голову. Вот и король Бародии уже успел преодолеть более двух тысяч миль, прежде чем спохватился, что так недолго и заблудиться. Его опасения полностью подтвердились, и остаток дня он провел, порхая туда-сюда по всей стране. Лишь по чистейшей случайности поздним вечером донельзя разъяренный король пулей влетел в чердачное окно дворца. Он осторожно снял башмаки и на цыпочках прокрался в спальню.
Разумеется, это приключение послужило ему хорошим уроком. Он решил, что в дальнейшем станет перемещаться лишь по строго определенному маршруту, плавно перелетая от одной вехи к другой.
Придворные географы получили задание разметить удобную трассу для королевского моциона длиной примерно в триста миль (десять раз туда и обратно перед завтраком). Король назначил себе недельный перерыв для восстановления физических и душевных сил, а потом приступил к ежеутренним упражнениям.
Королевство Евралия примыкало к Бародии, но, в отличие от равнинной Бародии, Евралия была страной холмов. Поэтому вполне понятно, что в поисках естественных вех географы обратили взоры к Евралии, и именно над Евралией в тот самый час, когда наступало время завтрака в хижинах, равно как и во дворцах, взмывал в поднебесье король Бародии взмывал и опускался, снова взмывал и снова опускался.
Нежная
ээ рука матери сказал король Евралии Веселунг, ээ никогда Боже мой, что это?!
Какой-то предмет со свистом пронесся над его головой, заслонив на мгновение солнце. И снова все стало, как прежде.
Что это было? спросила слегка испуганная Гиацинта.
Совершенно невероятно! Я успел заметить только что-то вроде рыжих бакенбардов и гигантских башмаков. Кто бы это мог быть?
У короля Бародии, ответила Гиацинта, рыжие бакенбарды, а какие у него башмаки, я не знаю.
Но что ему делать там, наверху? Если только не
Снова что-то рассекло воздух, но в противоположном направлении, снова померкло солнце, и на этот раз можно было совершенно явственно различить стремительно удаляющуюся спину короля Бародии.
Веселунг с подчеркнутым достоинством поднялся из-за стола.
Ты совершенно права, Гиацинта, проговорил он сурово, это действительно король Бародии.
Принцесса не на шутку встревожилась.
Мне кажется, он не должен позволять себе носиться над головой с такой скоростью, когда люди завтракают. Как ты думаешь?
Отвратительные манеры, дорогая. Мне необходимо удалиться и составить Ноту протеста. Не можем же мы оставить безнаказанным столь вопиющее нарушение элементарных правил приличия!