Это что сейчас такое было? Это типа я их уговаривал послушать мои секретные истории? Да ну, на хрен!
Данилыч со своими на вершине холма остановился. Они там скоренько посовещались, после чего один из бойцов на рысях отправился к нам.
Что у них там стряслось? непонятно у кого спросил командир.
А действительно, что? Сейчас узнаем. Солдатику оставалось ехать с полминуты, не больше. А между тем, Данилыч на холме не выказывал никакого беспокойства, просто ждал.
Вашзурядство! выдал запыхавшийся кавалерист. Деревенька показалась, версты не будет. Господин сержант спрашивают, не прикажете ли нам вперёд отправляться, квартиры для ночлега поискать, покуда не стемнело?
Я бы не сказал, что смеркалось, но через часок уже точно начнёт, так что, на мой взгляд, мысль здравая. Поручик тем временем переглянулся с подпоручиком и, кивнув ему, произнёс:
Пожалуй, что да. Алексей, ты тоже поезжай, погляди, как там. Да выбери, где мы втроём расположиться сможем, и потолковать, так, чтобы не мешали.
Тот чуть склонил голову и со словами: «Будет исполнено!», умчался вперёд по направлению следования.
Он ускакал, а я остался думать, что сказанное солдатиком «Вашзурядство» прозвучало как «Вашзрятство». Вот это он сейчас случайно, или на самом деле так думает? Типа: «Зряшные вы ребята, господа самые младшие офицеры». Ну, посмотрим, посмотрим.
Не прошло и пяти минут, как наш небольшой караван поднялся на ту самую вершину холма, и мы смогли своими глазами лицезреть обещанную деревеньку. До неё, действительно было меньше километра. И, странное дело, все сразу как-то за торопились. А куда спешить-то уже? Ну, приедем мы в это село на пару минут раньше, что это изменит?
Кстати, это всё-таки не село, а деревня. Потому что в селе обязательно должна быть церковь.
В принципе, это чуть ли не главное отличие в классификации населённых пунктов сельского типа. Здесь никаких церквей не наблюдалось, значит, это деревня. Да и дворов в ней, не сказать, чтобы много. Десятка три-четыре. Край полсотни.
Сейчас доедем, разместимся на ночлег, и вот тут господа заурядные офицеры начнут настоящий перекрёстный допрос с пристрастием. Надо будет наврать им чего-нибудь более-менее правдоподобного, пусть себе удивляются. Всё равно завтра мы распрощаемся с ними. Какая мне разница что они там себе на воображают, если мы с ними больше не увидимся? А и увидимся, тоже не велика беда. Так и скажу, мол, звиняйте, не корысти ради, а токмо волею обстоятельств, пославших меня подальше.
И это почему они именно заурядные?
Блин! И не спросишь.
Глава 8
И то сказать, не в ресторан пришли. Гости мы, может, и дорогие, но незваные. Привечают, уже хорошо. А почему бы и не приветить господ офицеров? Мы же не разбойники, хотя тоже с большой дороги.
Кстати, о водке. Слабоватенькая она у них тут какая-то. Градусов двадцать пять, максимум тридцать. Собственно сорокаградусную водку Менделеев же придумал, а до него и более лёгкими версиями напитка обходились. Хотя, и более крепкие, наверняка, тоже встречались. Конкретно эта была слабой. Ну и, сивухой, конечно, сильно отдавала. В прочем, как и у любого доморощенного самогонщика. Но это не беда. И не такое пивали.
Водочка, даже не сильно крепкая, она, как известно, обладает свойством развязывать языки. Вот под эту самую водочку я и собирался узнать у господ офицеров, кто они, откуда, куда и зачем. Они, наверное, думали точно также. В смысле, они тоже собирались узнать у меня, кто я, откуда, зачем и куда.
Вот только водочка, к которой привык я, позабористей будет, чем ихняя. Так что шансов у них чуть больше нуля. В том плане, что информация, коей суждено попасть к ним, будет представлять чистейшую дезу, за исключением некоторых абсолютно незначительных, на мой взгляд, моментов. Но им, заурядствам этим, должно хватить.
Болтун находка для шпиона, я хоть и не шпион, а очень даже диверсант, но и на разведку сходить не прочь, тем более что сейчас от того, сколько мне всего узнать удастся, зависит, сколько я протянуть смогу. В этом мире.
Роль рюмок неплохо играли глиняные крестьянские кружки. Мы подняли их и выпили за знакомство. Потом за здоровье, не забыв, между первой и второй выпить ещё одну. Затем я предложил тост. У нас в бригаде он считался снайперским, но применительно к ситуации я обозвал его исконно пластунским:
Между первой и пятой, чтоб пуля не просвистела! и ещё от себя добавил: Потому как удача, она сопутствует быстрым, а не мёртвым!
Выпили.
Весело, видать, пластунам живётся, предположил поручик и употребил на закуску квашеной капусты.
И это случалось, не стал отнекиваться я. Служба должна быть в радость, а не в тягость. А что нам помогает преодолевать все тяготы и лишения воинской службы? Осознание бренности бытия, тщетности всего сущего, неизбежности демобилизации по истечении срока службы и неотвратимости наказания за нерадивость и небрежения должностными обязанностями.
Или это я напрасно так завернул?
Андрей Иваныч, поехали с нами! закусывая мочёным яблоком, предложил Алёшка. Мы же не просто так, мы же поручение самого его Светлости исполнять едем. Едемте и Вы с нами. А уж князь-то тогда и Вас своей милостью не обделит.