Мне срочно нужны деньги, я спешу за лекарствами.
Мидвак внимательно посмотрел на него, но, вздохнув, решил, что и так сделал намного больше, чем того требует его совесть. Переубеждать Ксавуда он не хотел, как и испытывать его терпение в таком состоянии. Со вздохом он открыл сейф и вытащил небольшой мешочек, позвякивающий золотом.
Здесь шестьдесят гринклов, больше на работе я не держу. Остаток тебе всё же придётся забрать у меня дома. Приходи в удобное время, но когда я вернусь из банка. Мидвак протянул ему увесистый мешочек. Проверь.
Ксавуд схватил мешочек, даже не пересчитывая. Шестьдесят гринклов. Этого точно хватит, даже если доктор Хаззар ошибся, и сумма будет выше.
Спасибо, сухо бросил Ксавуд и, резко развернувшись, стремительно вышел из банка, оставив Мидвака недоумённо покачивать головой.
Теперь в руках Ксавуда было рекомендательное письмо и так необходимые деньги. Он перешёл на бег, чтобы скорее добраться до Торговой Площади, что была в нескольких кварталах от банка. Ксавуд двигался быстро, рывками, пробираясь сквозь толпы праздно шатающихся гоблинов. Добежав, он остановился отдышаться. Сердце бешено колотилось, каждый удар отзывался болью в истерзанных рёбрах, но он не обращал внимания. Цель была одна поскорее спасти Вирлу.
Первой была лавка "Зелёный Корень". Запах сушёных трав и земли ударил в нос, как только Ксавуд переступил порог. За прилавком сидел старый, морщинистый гоблин с хитрыми глазами Грым. Ксавуд протянул ему письмо от доктора Хаззара.
Грым внимательно читал, иногда поглаживая свою редкую бороду. Для Ксавуда время тянулось невыносимо долго, и он от нетерпения барабанил пальцами по стене. Наконец, Грым поднял взгляд.
Чёрная Хворь, значит, пробормотал он. В его голосе Ксавуду почудилось сочувствие, редкое для Дрюклаара. Тяжёлая хворь. Но доктор Хаззар знает, что советует. Травы есть. Самые свежие. Это он кивнул на список в письме, редкий Огненный Мох его следует измельчить, смешать с водой и смазывать им виски. И Корень Боли его следует отварить и поить больного семь раз в день. Обойдётся это вам в десять гринклов.
Ксавуд облегчённо вздохнул, выкладывая монеты из плотного мешка. От Грыма не укрылся ни вздох, ни количество денег в мешке.
Итого двадцать гринклов, сказал травник, отмерив нужные травы и завернув их в пакет.
Но только что было десять? удивлённо произнёс Ксавуд.
Ну да, десять за Огненный Мох и десять за Корень Боли, всего двадцать и выходит, вроде простодушно ответил хозяин лавки, но глаза выдавали его хитрость.
Деваться Ксавуду было некуда, он со скрипом зубов заплатил и помчался во вторую лавку, в переулок Крикливых Скал, за эликсирами.
Лавка Калема оказалась незаметной дверью без вывески, спрятанной между двух полуразрушенных строений. Приоткрыв её, Ксавуд вошёл в полумрак, наполненный терпкими запахами алхимии. Калем, тощий гоблин с длинным носом и острыми, изучающими глазами, поднял голову. Ксавуд протянул ему письмо.
Калем прочитал его быстрее, чем Грым.
А-а, Чёрная Хворь, протянул Калем. Серьёзно. Доктор Хаззар прав, без моих эликсиров никуда. Здесь два флакона: один для очищения крови, другой для усиления тела. Вместе двадцать гринклов.
Ксавуд без колебаний отсчитал деньги. Калем протянул ему два небольших, но тяжёлых флакона с жидкостями разного цвета. Один эликсир был тёмно-красным, почти чёрным, другой мутно-зеленым.
Строго по инструкции, гоблин, предупредил Калем. Иначе толку не будет.
Ксавуд лишь кивнул; инструкция по эликсирам была в письме. Он взял лекарства и поспешил прочь. Двадцать гринклов за эликсиры, двадцать за травы. Сорок гринклов. У него осталось ещё двадцать. Дороже, чем он рассчитывал. Неважно. Главное, чтоб помогло.
Сжимая в руках драгоценные пакеты и флаконы, Ксавуд почти летел домой. Каждый шаг теперь казался легче. Он нёс не просто лекарства, он нёс надежду. Отчаяние уже не витало вокруг, оставалась
лишь вера в лучшее.
Войдя в дом, он увидел Блезу, которая сидела у кровати Вирлы, держа её за руку. Услышав скрип двери, она резко обернулась. Её глаза расширились, когда она увидела в руках Ксавуда свёртки и флаконы.
Ксавуд! Ты ты нашёл? прошептала она, и в её голосе звучала непередаваемая смесь радости и неверия.
Ксавуд кивнул, его измождённое лицо исказила гримаса, похожая на улыбку. Он подошёл к ним, опустился на колени у кровати дочери и осторожно положил лекарства на столик.
Всё здесь, Блеза. Всё, что сказал доктор. Теперь мы будем бороться!
Он взглянул на бледное личико Вирлы, затем перевел взгляд на жену. Впервые за последние дни в его глазах, несмотря на всё пережитое, мелькнула нежность, но сквозь неё пробивалась та самая, дикая, ни на что не похожая решимость бороться за жизнь Вирлы всеми возможными способами.
Они принялись за лечение с той же дикой энергией, что двигала Ксавудом весь день. Строго по инструкциям Хаззара, они растирали Огненный Мох и смазывали виски Вирлы, поили её отваром Корня Боли по семь раз на дню, отмеряли капли эликсиров. Дни и ночи слились в бесконечную череду процедур, сменяющихся короткими, тревожными часами сна. Блеза держалась на одной лишь надежде, Ксавуд на своей новой, исступлённой решимости.