У тебя классная работа.
Ты даже не представляешь, насколько, подмигнул Рыбкин. Хотя иногда мне кажется, что с ней я не доживу не то что до пенсии до следующего отпуска.
Экран его телефона засветился, и он вздохнул, увидев имя «Гавриил».
Прости, надо ответить, извинившись, Рыбкин ушел в свою комнату.
Я протянул руку к мечу и... Отпрыгнул от стола на добрый метр, когда пар неожиданно потянулся ко мне влажными щупальцами. Ух. Мой сосед гений своего дела.
Я попил воды и вернулся в спальню, чтобы собраться. Уже когда я в прихожей натягивал кеды, Феликс вышел из своей комнаты. Взглянув на меня, он присвистнул.
Да ты приоделся!
Просто вспомнил, что у меня есть пиджак.
Больше не забывай об этом, одобрительно кивнул Феликс. Тебе идет.
Не то что бы я нуждалась в его оценке, но все же было приятно. Я метнул быстрый взгляд в зеркало и поправил отросшие темные волосы, все норовящие попасть в глаза.
Надеюсь, там, куда я иду, тоже оценят.
Моё бормотание достигло ушей Рыбкина, и он тотчас с любопытством сощурился:
А куда ты?
На свидание.
Пауза. Феликс открыл рот, затем непонимающе закрыл его и уставился на часы.
И чем же вы будете заниматься в, кхм, восемь утра? спросил он с глубочайшим сомнением.
Гулять.
Феликс посмотрел на меня, как на идиота.
Ты ведь понимаешь, что девушка не собака? Слово «гулять» не будет вызывать у нее экстаз по умолчанию.
Это была ее идея! вспыхнул я и выскользнул на лестничную площадку.
Уже когда я был на первом этаже, Феликс перевесился через перила и окликнул меня:
Эй! Какое имя ты дашь клинку?
Пусть будет Людвиг.
Э-э-э, Бетховен?.. Почему?..
Он должен быть глух к мольбам врагов, торжественно сообщил я, и Феликс закашлялся, от неожиданности поперхнувшись кофе.
Какой ты кровожадный, оказывается... А девушку все же покорми! крикнул он, и дверь парадной поддержала его слова, громко хлопнув мне вслед.
***
Я и вправду шел на свидание. И девушка по имени Анна, с которой я ночью познакомился в приложении, действительно сама предложила весьма нестандартную программу.
Хотя первым шагом в эту сторону было моё сообщение, в котором я признался, что был бы не прочь узнать побольше о мистической стороне Петербурга. Тут же полно мрачных городских легенд, оккультных местечек и страшилок, верно?
«Верно, ответила Анна. Если хочешь, я покажу тебе несколько атмосферных локаций: я очень люблю такие вещи».
Я незамедлительно согласился.
«На первую из них лучше пойти утром, пока там никого нет: сможем сделать кое-что интересное. Ты готов проснуться пораньше?»
Вот и получилось, что пока добрая половина горожан отправлялась в офисы или на учебу, а Феликс пил кофе и завтракал, я своём в модном пиджаке целенаправленно ехал на кладбище.
«Я почти исцелился, с удовлетворением думал я. Сегодня мы с Анной обойдем кучу жутких мест, я уверюсь, что мои нервы в порядке, а магии, конечно же, не существует».
****
Я вернулся домой с чувством глубокого удовлетворения и приятно кружащейся головой.
Всё прошло, как нужно. Мы с Анной посетили кучу жутких мест: и Боровой мост, где в начале XX века люди массово заканчивали жизни самоубийствами, и аптеку Пеля, возле которой жил грифон, и заброшенный двор, в котором вороны заклевали ребенка, и теперь его призрак ночами плачет там и стучится в окна одиноких жильцов. И еще пару мест: день получился длинным.
У меня не случилось ни галлюцинаций, ни приступов паники. Кажется, я здоров. Ура! Да здравствует новый Женя. Настроение было таким приподнятым, что я даже стал напевать себе под нос.
Не успел я помыть руки, как на пороге ванной комнаты возник Феликс. Я вздрогнул, увидев его в зеркале.
Женя, ты что, был на Смоленском кладбище? сказал он, серьезно глядя мне в глаза.
Так серьезно, как не смотрел еще ни разу за все эти дни. Я вообще не знал, что его лучезарная физиономия способна на такие сосредоточенные выражения.
Да, утром, кивнул я, вытирая руки.
Зачем ты туда ходил?
Я начал беспокоиться из-за того, как напряженно звучит голос Рыбкина.
Если помнишь, я был на свидании. Мы решили найти братскую могилу священнослужителей, о которой так часто пишут в путеводителях. Возможно, ты слышал, что в начале двадцатого века
Да-да, я знаю, перебил Феликс и вдруг, схватив меня за рукав, потащил на кухню. Там он с грохотом подтащил стул к стенке и, запрыгнув на него, распахнул один из верхних ящиков (потолки в квартире были чрезвычайно высокие), в котором я с удивлением увидел плотные ряды симпатичных и каких-то фэнтезийных флаконов. Жидкости в них были всевозможных цветов: леденцово-рубиновые, клеверно-зеленые, оттенка поздней морошки и ноябрьского заката Пока я изумленно пялился на это неожиданно богатство, Феликс продолжал говорить.
После революции на кладбище привезли сорок священников и поставили их перед выбором: либо они отрекаются от веры, либо их хоронят заживо, а дальше пусть им помогает их бог.
Он кинул мне сине-ежевичный пузырек.
Выпей это. Быстро.
Феликс, не пугай меня, протянул я, глядя на его побледневшее лицо.
Это ты меня не пугай, пробормотал он. Черт, как я так недосмотрел-то Женя, пей! неожиданно рявкнул он, заставив меня отшатнуться. Вы на кладбище землю рыли, что ли?!