Да, отозвался Петтигрю, но как обычно требуется поддержка.
Питер Петтигрю был сокурсником Блэка и Поттера по Итону. Они подружились почти сразу после поступления и до самого выпуска были неразлучны. Родители Петтигрю разорились, когда ему исполнилось восемнадцать, а сам он обнаружил у себя неприятную тягу к азартным играм. Проведав о трудностях друга, Блэк и Поттер предложили ему неограниченный кредит в своих казино, а взамен потребовали содействия в некоторых махинациях. Вступив в Лондонский симфонический оркестр, Петтигрю стал незаменимым наркокурьером ещё и потому, что постоянно оказывался в первом составе. Этому немало в своё время поспособствовали Блэк и Поттер.
Лили и Сириус были завзятыми коллекционерами раритетов. Тулуз-Лотрек, висевший в кабинете босса, был только вершиной айсберга музейных шедевров, попадающих им в руки не всегда честным путём. Картины, скульптуры, ювелирные изделия, оружие, старинные книги Сириус собирал с неразборчивостью, более соответствующей нуворишу, нежели отпрыску аристократической семьи. Лили же, несмотря на своё простое происхождение, обладала чувством прекрасного и поддерживала Блэка в его страсти. Через подставных лиц они приобретали на аукционах Кристи и Сотбис множество уникальных редкостей, в числе которых были и музыкальные инструменты. Виолончель Дюпора работы Страдивари, купленную за двадцать миллионов долларов, уже перед своей смертью Поттеры преподнесли в качестве подарка известному русскому виолончелисту. Тот, один из немногих русских, получивший возможность выехать за границу в семидесятые, стал постоянным гостем Лондонского симфонического оркестра и очень гордился подарком, называя инструмент своей любовницей. Руководство оркестра всегда следовало своей тайной политике, и поскольку Петтигрю был знаком со множеством богатейших меценатов, постоянно вводило его в первый состав, в надежде на дальнейшее покровительство. С тех пор Петтигрю стал посредником Поттеров. Конечно, они не афишировали свою принадлежность к организации, и в Сити считались миллионерами, занимавшимися благотворительностью: они организовывали выставки, помогали школам и детским приютам. По большей части это была инициатива Лили, но и Джеймс, узрев в этом серьёзные выгоды, активно участвовал. Он вошёл в состав попечительского совета, созданного ценителями музыки: преподавателями, исполнителями, композиторами и дирижёрами. Совет выделял стипендии одарённым детям, спонсировал обучение игре на музыкальных
инструментах и живописи для неимущих и сирот. Имя Поттеров было связано с множеством благих дел, оплачиваемых из казны синдиката, который в это время занимался наркоторговлей, сутенёрством, махинациями с нефтью и бензином, контрабандой и вымогательством. Но к семье Поттеров и Блэков за поддержкой в виде экспонатов или финансовых вливаний неоднократно обращались и руководство Национальной галереи, и Тейт Модерн, и даже Британский музей. Сириус, а позднее и Грюм, по указанию Блэка, охотно предоставляли ценности для выставок, вернисажей и экспозиций.
Они подумывают меня заменить, сказал Петтигрю. Через несколько дней большой концерт. Если хочешь, чтобы я полетел в Америку, нужно что-нибудь особенное.
Сириус долго молчал.
Есть у меня один инструмент. Лежит уже довольно давно Скрипка Амати, семнадцатый век. Пойдёт?
Петтигрю быстро закивал головой.
Меня тогда сам Снейп поддержит на собрании. Он за такую скрипку душу дьяволу продаст.
Прекрасно, заключил Сириус, товар перед отъездом, за скрипкой придёшь завтра сюда же в это же время. Питер, добавил он через секунду, не проебите её. Скрипка оценивалась в четырнадцать миллионов долларов. И это память о Джеймсе. Он стащил её из-под носа японской Музыкальной ассоциации. Это было его последнее приобретение. Если с ней что-то случится, я сделаю скрипку из тебя.
Петтигрю заискивающе забормотал:
Ну что ты, что ты Всё будет отлично.
Блэк отправился в «Империю», желая узнать, как прошли переговоры с Уизли. Гарри уже возвратился и высказал Сириусу всё, что думает о способах ведения дел и нежелании посвящать его в подробности.
Когда Грюм взял под наш контроль Брик-лейн?
В начале года.
Дамблдор наверняка считает, что мы решили его прокидать и мутим воду. Почему ты не сказал мне, что Брик-лейн была под Уизли? Я не хочу проблем на самом верху. У нас что, мало работы? Нахрена было без причины влезать на чужую территорию? Чтобы нас перестреляли?
Ты говоришь странные вещи, возразил Сириус, мы теряли контроль над этими перевозками, а Уизли ничем не управляли. Прикрывали бы они всё как следует, и никто бы у них ничего не отжал, ты не согласен? Дамблдор тут ни при чём. Ему нужно, чтобы деньги шли бесперебойно, чтобы мы обеспечили ему финансовый тыл. Кто именно из его людей контролирует Банглатаун, ему всё равно.
Но нам не всё равно! Жрать тоже надо с умом, чтоб невзначай не лопнуть, сказал Гарри с досадой. Он полагал, что поступал рассудительно, хотя кое-кому из его новых коллег его слова показались бы не очень-то правильными. И даже Сириус, покачав головой, заметил:
Это бизнес. Здесь нет смысла рассуждать: брать или не брать. Брать нужно всё, что плохо лежит. Если кто-то не в состоянии управлять своим имуществом, тогда пусть им управляет кто-то толковый.