Побледнев ещё сильнее, Гарри откинулся на спинку кресла и поверхностно, прерывисто вздохнул.
Северус с тревогой взглянул в побелевшее лицо мальчишки и чуть было не дёрнулся проверить его пульс. В конце концов, рана была делом его рук.
Гарри посмотрел на него затуманенными глазами и повторил:
Иди уже. Я позже приеду, и мы поговорим. Расскажешь мне всё с самого начала. Вымойся только, сделай одолжение, Гарри окинул его брезгливым взглядом. От тебя воняет клопами. Хотя чего можно ожидать от того, кто провёл ночь в клоповнике
Северус сжал зубы и стремительным шагом вышел за дверь.
Гарри с облегчением выдохнул, подозревая, что сейчас потеряет сознание. Крови вытекло, наверное, больше стакана, у него уже начинается обезвоживание. Гарри приложил руку ко лбу. Не только рана вызвала у него горячку. То, на что он решился, напоминало прыжок с парашютом. В теле всё бурлило, в голове мутилось, кровь текла, и Гарри чувствовал себя живым, растерянным, ошарашенным собственным поступком и поступком Снейпа, той драмой, причиной которой стал он сам. Он был зол на себя за то, что был слишком нерешителен, и, наоборот, радовался, что ничего не сделал. Что-то не давало ему причинить боль Снейпу, как бы ни хотелось. Гарри тяжело вздохнул. А Снейп теперь был у него дома, и надо как-то продолжать с ним разговор, и смотреть ему в глаза. Но Гарри знал, как он будет держать себя: по-прежнему нагло и с вызовом, так чтобы Снейпу ни за что ни за что не догадаться, что в душе у Гарри это страшное, мучительное сомнение, это смущение и растерянность, потому что безрассудная страсть, которой он оказался одурманен, словно сверкающий на солнце ручей, а между ним и Гарри пропасть
Вам следует лечь, сказала врач после осмотра. У вас тахикардия и давление немного снижено. Сухость во рту чувствуете?
Да.
Вы можете потерять сознание. Необходимо, чтобы кто-то с вами посидел до утра.
Хорошо. Делайте, что считаете нужным, пробормотал Гарри. У него не было сил возражать. Нужно ехать домой, где Снейп ожидал решения своей участи.
Пока Помфри продолжала хлопотать над его раной, Гарри прикрыл глаза и едва слышно проговорил:
Non ad altro fuoco mi scalderei che al baglior di quegli occhi*
________________________
*Вилка Мортона выбор из двух наихудших альтернатив.
*Basta! Basta cosi! Перестань! Хватит!
*Non ce rosa senza spine не существует розы без шипов
*Non ad altro fuoco mi scalderei che al baglior di quegli occhi нет такого огня, что грел бы сильнее пламени этих глаз.
Глава 11. В логове льва
Уже несколько часов моросил мелкий дождь, казалось возникавший прямо из воздуха. Северус обошёл лужи мутной воды и липкой грязи, миновал швейцара, пересёк белоснежный холл и очутился в лифте, сверкавшем полированным чёрным мрамором. На высокой подставке, словно пюпитр, склонился монитор. На ярком экране среди скудного кустарника саванны нежились довольные обедом вальяжные львы.
Гермиона
вытащила ключ и провела картой по щели электронного замка. Северус оторвал взгляд от греющихся на солнце львов и посмотрел на затылок девушки. Из гладко зачёсанного пучка волос выбился жёсткий кудрявый локон.
Видимо, она немало воюет со своей прической, подумал Северус невольно и взглянул на свои изгвазданные туфли. Брючины также были грязны. Оглядев посеревшие края манжет, он нахмурился.
Лифт мигнул и остановился. Дверь раскрылась, и Северус усмехнулся. Пентхаус. Ну конечно.
Он не мог не признать, что вид был хорош. Тусклое осеннее лондонское солнце придало окнам от пола до потолка, белому полу и белой мебели налёт призрачности. В отдалении виднелся даже рояль, чему Северус сначала удивился, а потом догадался, что инструмент был частью купленной обстановки.
В квартире царила тишина. Закрытые окна и высота не пропускали ни единого звука, ни отголоска жизни. На мгновение почудилось, будто Северус находился в белой гробнице. Однако свет был таким дымчато-эфемерным, из окон виднелось такое бело-серое небо, Северус был так утомлён, что прямоугольные белые диваны показались облаками, а широкие стеклянные двери напротив, ведущие, по-видимому, на террасу, входом в рай.
Сам Северус жил в квартире профессора Стэнфорда уже пятнадцать лет. Ему нравился запах старых книг, вид разбросанных повсюду пожелтевших нот, старинная мебель из ореха. В его доме не было вычурности, но не было её и здесь: стеклянно-белый интерьер выглядел скупо и сдержанно.
Пока он стоял, разглядывая обстановку, сопровождавшая его девушка с каким-то прибором в руках носилась туда-сюда, заглядывая за углы диванов, затем исчезла за поворотом. Северус не увидел ни одной внутренней двери только подиум с тремя ведущими на него ступенями и большую арку.
Наконец девушка вернулась.
Всё в порядке. Идёмте со мной.
Он машинально пошёл следом. Зайдя под арку, он увидел огромную кровать белоснежный алтарь-жертвенник. Северус окаменел, не замечая ничего вокруг.
Вон там ванная, а здесь был кабинет, деловито объясняла девушка, указывая в разные стороны, но я велела вынести стол и поставить там кровать. Сейчас половина четвертого. Гарри приедет не раньше восьми. Квартира в вашем распоряжении. Можете вымыться и поесть. Обед доставят из ресторана, вашу одежду привезут через полчаса.