ответил вождь.
(Вечером Москва салютовала воинам Степного фронта за освобождение Харькова 20 залпами из 224 орудий. А. 3.).
Генерал Конев собрался ехать в 89-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которая отличилась в боях за Белгород и Харьков, как в штаб въехала машина и из неё вышел представитель Ставки маршал Жуков. Конев поспешил его встретить. Увидев, что генерал одет, Жуков спросил:
Ты куда собрался?
К генералу Серюгину. Его бойцы водрузили на здании Госпрома Красное знамя. Хочу лично пожать им руки и поблагодарить за этот подвиг...
Дело хорошее и нужное, но поедешь к генералу Серюгину позже, прервал Конева Георгий Константинович. На площади Харькова состоится митинг по случаю освобождения города от фашистских варваров. Мне и командованию фронта надо на нём быть. Тебе первому будет предоставлено слово. И ещё кому-то из комдивов.
Предлагаю генерала Серюгина.
Я не против. Так что собирайся на митинг сам и бери своих людей, распорядился Жуков.
Площадь заполнили все оставшиеся в живых жители города. Они радовались. Они ликовали. Бурными аплодисментами и торжествующими возгласами они встретили на трибуне, наскоро сколоченной рабочими, представителей Компартии и правительства Украины, маршала Советского Союза Жукова, командование фронта, делегации партийных и советских организаций Харькова, рабочих и крестьян. Митинг открыл секретарь горкома КП(б)У Чураев. Первое слово, как и говорил Жуков, было предоставлено генералу Коневу.
Дорогие товарищи, друзья, жители всем нам дорогого города Харькова! громко и торжественно начал свою речь Конев, заметно волнуясь. Мы стремились скорее освободить ваш город и для этого не жалели своих сил, смело и мужественно громили врага. В ожесточённых боях воины Степного фронта при содействии армий Воронежского фронта разгромили лучшие немецкие танковые дивизии и освободили Белгород, а затем и вторую столицу Украины Харьков...
«Курская битва, вспоминал генерал Конев, явилась «лебединой песней» германских танковых войск, так как понесённые ими в этой битве огромные потери в танках и личном составе исключали возможность восстановления их былой боевой мощи. Далее я передал боевой привет от бойцов, офицеров и генералов фронта всем участникам митинга и поздравил харьковчан с освобождением от фашистской неволи...»
Когда Жуков и Конев вернулись с митинга в штаб фронта, за обедом маршал сказал командующему:
Иван Степанович, хорошую и душевную речь ты произнёс. Я и не предполагал, что у тебя есть талант оратора, а?
Конев засмеялся.
Шутите, да? А я говорил на митинге от всего сердца, и моя душа ликовала.
И моя тоже! улыбнулся Георгий Константинович.
Они ещё не раз встретились на фронтовых дорогах Жуков и Конев, но дружба, рождённая на поле боя, жила в их сердцах и делах.
С утра всё небо было укутано тучами, но вот сквозь них проклюнулось солнце, и всё вокруг словно ожило. По-летнему стало тепло. В это время во двор штаба фронта въехала машина. Адъютант генерала армии Ватутина, куривший на крыльце дома, увидел, как из «газика» вышел генерал Конев. Адъютант метнулся к Ватутину. Без стука он вошёл в комнату командующего и, слегка запыхавшись, доложил:
К вам прибыл генерал Конев!
Ватутин отложил в сторону папу с документами, которую ему принёс на подносе начальник штаба генерал Иванов, надел фуражку, но выйти во двор и встретить своего коллегу не успел. Генерал Конев твёрдыми шагами вошёл в комнату и, улыбаясь, произнёс:
Привет, советник! Не ожидал? А я вот ездил в штаб армии и на обратном пути решил заскочить к тебе.
И правильно сделал, Иван Степанович! тоже улыбнулся Ватутин, пожимая ему руку. Он снял фуражку и бросил её в свободное кресло. Ты сказал «советник»?
Конев удивлённо вскинул брови.
Ну да, я же не раз приезжал к тебе, как и рекомендовал мне товарищ Сталин, добродушно заговорил командующий Степным фронтом. Мы с тобой обсуждали подготовку фронтов к активной обороне, действия наших армий в контрнаступлении. Я многое у тебя позаимствовал. Помнишь, мы в деталях изучали немецкую оборону Харькова? Она и впрямь оказалась сильной. Но я Харьков взял! Так что твои советы, как лучше бить врага, я принял к сведению. Даже на городском митинге речь произнёс, заявив, что воины Степного фронта при содействии армий Воронежского фронта, он подчеркнул последние слова, разгромили лучшие танковые дивизии врага! Нет, я твой фронт не забыл.
Преувеличиваешь, Иван Степанович, осадил Конева Николай Фёдорович. Советы, кто бы их ни давал, надо ещё воплотить в жизнь, иначе им грош цена. А воплощаешь ты их на поле сражения умело
и смело, другим есть чему поучиться. А вообще-то бои на Курском направлении многое нам дали...
Курская битва это памятный рубец на моём сердце, после недолгих раздумий промолвил Конев. Я думаю иногда, где во мне нашлись силы, чтобы выстоять, навязать врагу свою волю и повергнуть его?
У всех нас, Иван Степанович, говоря морским языком, один якорь, который и держит на плаву, чувство долга! подал голос Ватутин. Может, это и громкие слова, но в них истина. Долг не разделить на двоих, его нужно нести одному, как бы тяжёл он ни был.