Папа просит тебя на постель, полезай к нему!
Отец сделал губами, глазами, единственной здоровой рукой какие-то знаки, понятные матери, и она сейчас же дала ему лист бумаги и карандаш. Он хорошо рисовал, одним движением сделал на бумаге каких-то необыкновенных животных в елочках и подписал: голубые бобры.
Этой же ночью представилось Курымушке, что в его полог над кроватью залетела огромная муха и жужжит на весь дом, никому спать не дает, все бегают с огнем, стучат, шепчутся. Он плачет, зовет в темноте, кусает в отчаянии бахрому полога, нет ответа! Так всю ночь муха. хрипит, и только под утро стало тихо, но все не так, что-то большое случилось в доме. И с этим темным предчувствием Курымушка выходит из детской. В передней на пороге стоит неизвестный мужик, староста Иван Михалыч машет ему рукой:
Уходи, уходи!
Надо бы
Не до тебя: Михал Дмитрич помер.
Царство небесное! перекрестился неизвестный мужик и вышел.
Курымушка входит к отцу. Он лежит на своем месте такой же, только совсем голый, и няня намыливает ему палец, стягивает золотое кольцо. Особенного, страшного тут ничего не было, и Курымушка просто переходит в другую комнату, где сидит Софья Александровна и еще дамы, тоже из соседей, помещицы.
Миленький, поди-ка сюда, папа твой умер, ты теперь сирота.
Ну что ж, ответил Курымушка, зато у меня вот что есть!
Что это?
Папа вчера мне дал: голубые бобры.
Фантазер был! улыбнулись дамы и заговорили между собой, будто тут и не было возле них Ку-рымушки.
И правда одни голубые бобры. Бедная Мария Ивановна! Имение под двойной закладной, пять человек детей!
И еще купцы! Последний дворянин живет на земле и это у него естественно; разорится и все живет, и все естественно, а купцы полезли на землю зачем? Что им земля? Простой выгоды нет, масло в городе купить дешевле обойдется.
Хотят жить как господа!
Вот и пожили: все профуфукал покойник, и, правда, остались какие-то голубые бобры.
Сиротка, погладила Софья Александровна по головке Курымушку. Бедная Мария Ивановна, совсем еще молодая женщина.
Пришла мать с платком в руке, в слезах, обнялась со всеми, сказала:
Теперь всю жизнь работать на банк!
Эх, Мария Ивановна, мы все на банк работаем.
Ну, вы дворяне, вас все-таки опекают.
Зато вы такая здоровая и сильная.
Да, это была наша коренная ошибка, не нужно было нам забираться в деревню, все равно земля рано или поздно перейдет мужикам.
Почему вы так думаете?
Потому что им волю объявили, а земли не дали. Их много, они одного хотят земли и своего добьются: земля непременно перейдет мужикам.
Из всех этих разговоров Курымушка заметил себе много неприятных вещей: какой-то Банк схватил маму, и она теперь будет на него работать; еще нехорошее, что он сирота, что «мы купцы» и что земля перейдет мужикам. Хороши были только голубые бобры, но и то над этим смеялись.
БЛЕДНЫЙ ГОСПОДИН
Далеко до солнца, но мать всегда до солнца встает и уходит в поля, никогда ее летом поутру не увидеть Курымушке. Только за обедом она сидит загорелая, как бронзовая, и могучая, ест и сама разговаривает со старостой Иваном Михалычем.
Рыжка того?
Причинает, Марья Ивановна!
А Бурышка?
Не того!
Опять ты за свое «не того, не того»! Говори языком человеческим, я тебя спрашиваю: Бурышка того?
Пошла в передой.
Вот те раз! Ну как же ты это допустил?
Да это не я.
А кто же, не ты?
Бык ослабел.
Вот те раз! Ты с ума сошел! «Бык ослабел»! Ты сам ослабел!
И так весь обед точит она Ивана Михалыча. Ничего в этом не понимает Курымушка, и только жалко ему и даже страшно бывает подумать, что старшие от ранней весны и до поздней осени должны работать на Банк.
Кто это Банк и где он? (На небе господь живет, а Банк в городе, на синее небо летают птицы, в город ездят на лошадях, и там Банк.) Все работают с утра до вечера на Банк, Иван Михалыч, мать и особенно мужики.
Только поздней осенью, когда начинает рано темнеть, навещает часто соседка Софья Александровна, ходит по коридору до забитого на зиму зала и обратно в столовую, до самого кресла Курым, откуда он все слушает и обо всем думает. Бывает, приходит из своей школы тетя Дунечка; с ней мать говорит про Софью Александровну, а с той про Дунечку и о том, как можно освободиться от Банка.
На ле-галь-ном положении, говорит Дунечка, я долго работать не буду, это я временно.
Да, только бы освободиться от Банка! постоянно говорит мать.
Нужно терпеть, учит Софья Александровна, наша вся жизнь есть долг и терпение.
Про это вот больше и спорят все: ни мать, ни Дунечка не хотят терпеть, им только бы как-нибудь освободиться от Банка, а Курымушка мало-помалу складывает себе историю про Софью Александровну и про Дунечку.
Было, представляется Курымушке, три жениха у Софьи Александровны, два были хорошие и один Бешеный. Софья Александровна посоветовалась со старцем, ей было велено идти за хороших. Но это Курымушка хорошо понимал, если велят по-хорошему, то хочется идти по-плохому: Софья Александровна вышла за Бешеного. И началась беда: Бешеный барин раз все стулья поломал, и как ругается! Его слышно здесь на балконе. А еще Бешеный барин и это хуже всего был а-те-ист. Что это значит, Курымушка думал-думал и не понял. Раз Софья Александровна убежала из дому сюда и не знала, как быть ей дальше, но вспомнила старца, написала ему. «Сама виновата, ответил старец, не нужно было выходить, а если вышла, терпи до конца и спасешься». С этого дня Софья Александровна стала все терпеть и во всем слушаться старца.