Сними платок.
Голос раздается позади нее так неожиданно, что Джинни, со вздохом приступившая к уборке кабинета на первом этаже, вздрагивает.
Ты спятил?
Малфой стоит у дверей, засунув руки в карманы черных брюк. Он тоже весь в черном, и его светлые волосы словно восстают против безликой аспидной бездны.
Сними платок, повторяет он и прикрывает за собой дверь.
Джинни прислоняет швабру к столу и одним злым движением стягивает старенький черный платок. Освобожденные из уродливого плена волосы радостно спадают на плечи и грудь.
Доволен?
Малфой смотрит на нее так долго, что Джинни становится не по себе.
Я и забыл, какая ты рыжая.
Теперь вспомнил?
Все вокруг черное, словно трясина. Ненавижу черное.
Джинни снова убирает волосы под платок и берется за швабру. Почти десять, а у нее еще конь не валялся. И как только люди умудряются так запачкать помещение за один вечер?
Не страшно водить эту развалюху? Малфой не отстает, продолжая наблюдать за ней. Ты, должно быть, издалека ездишь. Всех Уизли распределили по дальним резервациям я сам слышал. А грязнокровку Грейнджер держат в Азкабане вместе с МакГонагалл и некоторыми другими преподавателями.
Джинни сдерживает в себе порыв ударить его шваброй. Ей кажется, что если она ударит, то не сможет остановиться, что вся та ненависть к смертям, вся боль от потери сведет ее с ума, если дать волю гневу. Нет, так нельзя.
Думаешь, я не знаю? тихо интересуется Джинни, но голос звучит опасно, так что Малфой на всякий случай делает шаг назад. Симус в долговой тюрьме, от Невилла я не слышала новостей уже месяц, младшего Криви избили на прошлой неделе на моих глазах, потому что он отправился домой другим путем, Лаванду изнасиловали наздорщики за попытку прийти на работу в одежде другого цвета... Ты видишь лишь глянцевую картинку, Малфой, где такие, как я, якобы остались живы, получили возможность работать и существовать, но на самом деле еще год или два и мы все или умрем, или поднимем восстание. Ты не представляешь, в какой дыре я живу с родителями. Мама болеет, а отец пытается делать вид, будто все хорошо но у нас нет денег даже на кур, все уходит на еду и лекарства, большая часть которых отвратительна на вкус и бесполезна. У нас даже бадьяна нет!
Малфой опускает голову и несколько секунд стоит в позе игрушечного оловянного солдатика, у которого шея держится на последнем слое олова.
Драко!
Они оба крупно вздрагивают. Джинни усердно принимается тереть мокрой тряпкой паркет, а Малфой, выждав минуту, исчезает из кабинета.
Но с того самого дня Малфой начинает преследовать ее. Иногда он просто наблюдает за ее работой, иногда берет книгу из шкафа и садится читать, раздражая Джинни, за что она старается проехаться грязной тряпкой
по его ботинкам, а как-то раз замечает, что летучемышинный сглаз у нее получается и без палочки. Малфой молчит и только следует за ней глазами, и в его взгляде угадывается какая-то странная внутренняя борьба, словно он сам не до конца понимает, что делает в ее обществе.
Неделю спустя Малфой снова выскакивает на дорогу в том же самом месте, где Джинни чуть не сбила его на Брамли-роуд, шагах в тридцати от светофора. Фордик возмущенно гудит, и Джинни, едва успев затормозить, бешено крутит ручку, чтобы опустить стекло.
Возьми. Малфой протягивает ей мешочек в ответ на гневную тираду. И убирайся отсюда.
Джинни не собирается ничего брать, и тогда Малфой равнодушно бросает мешочек на соседнее сиденье. Открыв его на следующем светофоре так, чтобы не попасться под камеры, Джинни обнаруживает там пять золотых монет с портретом Волдеморта на одной стороне и Нагайны на другой и записку.
«У тебя волосы рыжие, как осень».
Джинни громко фыркает, и Фордик фырчит в ответ, словно угадывая ее мысли. Пытаясь не захлебнуться в море отчаяния и тоски, она совершенно забывает, что такое комплименты, пусть даже такие бесхитростные.
Как думаешь, Малфой спятил?
Фордик утвердительно проводит дворниками по лобовому стеклу. Джинни прячет мешочек в задний карман сиденья и выходит из машины, на ходу надевая черный колючий джемпер. Сегодня она убирается на верхних этажах, где располагаются спальни. Малфои живут в особняке на птичьих правах: Мэнор теперь принадлежит Министерству Змеи, где Люциус проводит большую часть дня, а в Лондоне им выделены всего лишь три комнаты остальные заняты всевозможными прихвостнями Волдеморта.
Сложно водить эту развалюху?
Джинни поджимает губы.
Не сложнее, чем летать на метле, если договоришься.
С этой железкой нужно разговаривать? Малфой приподнимает брови. У нее что, есть мозги?
Больше, чем у тебя.
К ее великому удивлению, Малфой смеется. Смех звучит странно и неестественно, словно эхо другой жизни. Джинни пытается вспомнить, когда смеялась последний раз кроме тех моментов, когда они с Фордиком обгоняли и сигналили неторопливым старушкам.
Я хочу посмотреть на твою развалюху. Малфой смотрит на Джинни напористо, и в это мгновение в нем проступает прежний Малфой, привыкший получать все на свете по взмаху руки. Познакомь нас.
Джинни обмакивает тряпку в ведро и выжимает ее настолько медленно, насколько это возможно. Фордик составляет сейчас всю ее жизнь, ее мир сужен до ощущения свободы в те минуты, что она рассекает по шоссе или трясется по ухабистой дороге. Она рассказывает Фордику все, что не способна держать в себе, все отчаяние, боль, надежды и мольбу, потому что больше никто не готов ее слушать. И, наверное, больше ни с кем она не готова делиться. Но ей хочется, чтобы хоть кто-то заметил, какой Фордик чудесный. Она нашла его на краю Запретного леса грязным и ужасно одиноким, как и она сама.