Не смотри так, тут бессильны и наука, и магия, Грейнджер ловит его взгляд на свою макушку в маленьком настенном немагическом зеркале. Хочу отрастить. Не знаю почему, объясняет она странное состояние прически.
Драко кивает.
Мне нравится, и он не кривит душой, ему нравится, ведь это она. Когда он достиг этого уровня размягчения мозга? Ему было пусто до Поттера и Грейнджер. Теперь, когда Поттера нет, все его пустоты заполнены ею.
Она с опозданием благодарит, Драко тошно от отстраненной вежливости. Его решимость брать что дают идет трещинами. Теперь хочется больше. Волевым усилием (Драко предпочитает верить в волевое усилие, а не в оживший страх) он сдерживает дурной характер.
Они снова на заднем дворе на пледе, Грейнджер навешивает маглоотталкивающее, рассеивающее и еще несколько заклинаний, которые Драко не узнает.
Они молчат. Гермиона задумчиво водит пальцем по верху своей чашки, Малфой внимательно следит за ее пальцем.
Отчего он умер? взвивается неожиданно ее голос и дрожит на высокой ноте.
Драко усмехается. Гермиона ненавидит чего-то недопонимать.
Мы теперь каждый день будем говорить об этом? парирует он вопросом. Не то чтобы он был недоволен, что они прекратили игнорировать гиппогрифа в комнате.
Сегодня последний раз. Даю слово, в глазах Грейнджер тоска.
Драко тяжело вздыхает. Исчезнет ли когда-нибудь этот призрак между ними?
Мне нужно понять до конца. Чтоб идти дальше, продолжает напирать неугомонная.
Это обнадеживает. Драко снова вздыхает и делает глоток неприятно теплого чая.
Я не нашла информации, кроме общей. Только поверхностное описание... снова подает голос Гермиона.
Малфой перебивает ее:
Конечно не нашла. Ее как бы... нет в письменных источниках. Слишком опасная магия.
Как бы? То есть ты тоже не знаешь?
В каталоге «Самые опасные артефакты ХII века» сказано, что дух сопротивляется призыву. Тут могло сработать что-то вроде закона физики, он делает паузу и ловит недоверчивый взгляд
карих глаз да, Грейнджер, да, Драко Малфой знает основы магловских наук. Энергия сопротивления затягивает вызывавшего назад вместе с духом. Но не исключено, что все происходит иначе: дух зовет за собой, а отчаявшийся
Хватит!
Драко послушно обрывает повествование, он, в общем-то, и не придумал, что добавить.
Я ведь понимала, что мне не собрать его заново. Я хотела быть ему нужной, хотела быть той, кто создаст новый смысл его жизни, тараторит Гермиона. Мне необходимо чувствовать себя нужной, а я давно никому не нужна...
Ни хрена подобного, Грейнджер! грохочет Драко. Он пытается объяснить, как она нужна ему, но, кажется, его никто не слышит.
Я всю жизнь старалась быть нужной друзьям, мужу, ребенку, волшебникам, существам, хоть кому-то, и всю жизнь попадала впросак, скороговорка становится рваной, теперь Грейнджер бормочет себе под нос: Очень тяжело признать, что удерживала того, кто не желал жить. Что я мешала, а не
Что ты несешь!..
Нет. Подожди. Я потом потом я снова не смогу. Дай мне договорить. Я винила тебя в том, что произошло. Так было проще. Проще винить кого-то, а не себя. Но себя я тоже винила. И наказывала тоже себя.
Малфой слушает молча, больше не пытается перебивать, понимая, что, пока этот свищ не будет вскрыт, они не смогут идти дальше. Но желание сделать исповедь проще, помочь, поддержать, жжет ладони. Он отставляет свою чашку и забирает чашку из ее рук, а потом притягивает Грейнджер к себе. Все его движения выверенные и четкие, но дракл дери, если он вспомнит, когда в последний раз был в таком раздрае.
Она кивает ему в грудь. Драко надеется, что это благодарность. Он баюкает ее маленькое тело в руках, и ему кажется, что никакие силы не заставят его расцепить руки. Он больше не отпустит, особенно тогда, когда она так цепляется за него.
Знаешь, продолжает она с того места, на котором остановилась, в этологии есть термин «смещенная агрессия». Я чувствовала свою вину, но наказывала тебя. Не только, но и тебя тоже. Прости, и спасибо, что не оставил.
Драко молчит, продолжая покачиваться. Ведь и ему надо покаяться, но каяться страшно. Он никогда не был смельчаком. Он не желает, чтобы его слова разрушили тот мост, который Гермиона сейчас возвела.
Я отдал артефакт. Я позволил непоправимому произойти, часть меня хотела нет никакой возможности проговорить это вслух.
Она напрягается. Драко боится, что это конец того, что едва началось снова.
Это нормально, сбивает его с толку Гермионин шепот. В каждом есть эта темная часть. Думаешь, за полтора года, что мы прожили вместе с Гарри, у меня не мелькала мысль помочь ему уйти? Было больно его видеть. Каждый день больно. Терпимо когда приходил ты. Не вини себя, она целомудренно целует его в щеку.
Драко пристально смотрит ей в глаза и позволяет своей защитной усмешке растянуть губы. Он себе смешон, перед кем здесь притворяться? Он беззащитен, словно креветка без панциря.
Теперь я могу сказать, что ты нужна мне?
Грейнджер трется носом о щетину на его подбородке и прижимается к его груди. Чечетка, которую отбивает его сердце, у нее под ухом.
Глупости, все наоборот! сообщает Гермиона его яремной впадинке, оставляет на ней легкий поцелуй, резко отстраняется и идет к дому.