Давай уйдем отсюда? мягкий, чуть томный, шёпот прямо в ухо.
Что за мальчишество? Вейн улыбается, но глаза холодно блестят, и Малфой, наткнувшись на этот взгляд, как-то сникает. Уверена: у тебя не меньше здесь дел, чем у меня.
Тогда выйдем прогуляться в сад.
Малфои не просят, они приказывают, но этот приказ звучит как-то очень жалобно.
Ладно, там, где обычно. После танца ты иди, а я поговорю с Гермионой и приду.
Что это за манипуляции? вскидывает светлые брови Драко.
Ты, между прочим, здесь с женой, прохладно замечает Вейн.
Ну, хочешь...
Поговорим в саду, почти резко обрывает Ромильда его едва ли не взволнованный шёпот.
Разговор с Гермионой затягивается. Хоть один нормальный человек в этом крысятнике. Она единственная из женщин, кто не боится силы Ромильды, может потому, что играет совсем на другом поле. А ещё Грейнджер не страдает предрассудками. Они переговариваются с Гермионой почти весело, из толпы им приветливо кивает Поттер. Ромильда мгновенно забывает о боли в спине и о парочке небольших, но важных дел, связанных с лёгким шантажом главы Отдела международного магического сотрудничества. Улыбается Гарри в ответ. Рядом с ним эта... Уизлетта а Драко мастер придумывать меткие прозвища. Иначе ведь и не скажешь, будь она хоть трижды миссис Поттер, а всё равно в каждом жесте читается: Уизлетта, и это через столько лет. Ромильда с трудом заставляет себя вернуться к разговору с Гермионой это слишком важно. Но мысли поминутно сбиваются в сторону народного героя. Интересно, а как бы отреагировала Грейнджер, если бы узнала, что Ромильда, как и сотни девиц и женщин по всей Британии, покушается на лохматое сокровище нации? А то лететь бы Ромильде с парадной лестницы в Министерстве, фигурально выражаясь. Мужчин Вейн не особо боялась, а вот Грейнджер это могла бы быть битва титанов, точнее титанид.
Когда-то, после битвы, Ромильда вошла в тот блистательный круг победителей. Ещё бы, шпионка в стане врага. Почти наследница великого двойного агента Снейпа! Орден Мерлина третьей степени. Увы, больше не дали. Первую вообще получило только Золотое Трио и всё тот же Снейп, правда последний, разумеется, посмертно. Зачем только ему этот орден, на том свете-то, Ромильда не понимала. Впрочем, ещё были медали. А потом были безуспешные попытки очаровать Гарри. Иногда Ромильда думала, что это вот такое ей наказание за всё, благо этого всего за тридцать лет сознательной жизни накопилось достаточно.
А потом Гермиона напоминает ей о закрытом банкете только для своих, такие посиделки ОД. И ещё вдруг Вейн видит, как устало Поттер смотрит на Уизлетту. И понимает: пора! Сейчас или никогда. А Драко подождет. Никогда ещё Ромильда Вейн не была так ослепительна.
* * *
Драко ждал. Он сидел на садовых качелях, слегка покачиваясь и растерянно зачерпывая землю острыми носками своих умопомрачительно дорогих туфель. Ромильда усмехнулась: надо же созрел аристократ-то за семь лет. Она вспомнила совет Портрета. Ещё пару дней назад, она серьезно бы задумалась о смене фамилии на «Малфой», но сейчас, ещё сохраняя в своей руке тепло от ладони Гарри после танца, Ромильда только пожала плечами. Увидев её, Драко как-то резко вскочил, но потом, словно устыдившись своей поспешности, снова сел на качели, Ромильда присела рядом.
Они сидели молча. Ромильда терпеливо ждала. В зачарованном Министерском саду всегда царило лето, и в ноябре тоже. Надрывались пташки. Вейн поглаживала кожаную шнуровку на своей мантии, тонкие концы шнуров скользили по шее, напоминая о плетках, с которыми порою любила поиграть Ромильда.
Я хотел сказать...
Я слушаю, Драко, безмятежно отозвалась Ромильда.
Ну чего ты хочешь?! взорвался Малфой и, вскочив, нервно заходил по полянке.
Вейн усмехнулась и оттолкнулась каблуками, качели лениво и покорно поплыли над землей:
Я? Ничего, Драко.
Малфой внезапно опустился на колено, не боясь испачкать свои пижонские брюки. И этой позой он напомнил Ромильде другого мужчину много лет назад, вот только тот смотрел иначе: как зверь перед прыжком, больше она ни у кого не встречала такого хищного взгляда...
Ну, хочешь, я уйду от Астории? было видно, что ему нелегко дались эти слова.
Серые глаза блестели из-под светлой чёлки.
Ромильда вздохнула с лёгкой скукой:
Нет, не хочу.
Что?! Как это понимать?
Он вскочил, словно обжегся. Так-то мистер Малфой, получите и распишитесь, думал: она умрет от счастья. Типичное самодовольство. Только
двое мужчин в её жизни не страдали этим: Долохов, потому что тот брал всё сам, не спрашивая, и Гарри, потому что был в принципе лишен такой категории, как самолюбование.
Потому что для тебя, Драко, кусок на другом конце тарелки всегда будет слаще, спокойно и снисходительно, словно подавая милостыню, объяснила Ромильда. Взять хоть твою жену. Истинная леди: порода, изящество, вкус выше всяких похвал. А какая красавица! Интересуйся я женщинами, сама бы влюбилась. Так нет же, ты ей изменяешь с первого года супружеской жизни.
Ты с ней не жила! не удержался от по-детски обиженной реплики Драко.
А ты не жил со мной, спокойно парировала Ромильда. Тогда тебе, наверное, захочется кого-нибудь вульгарного, вроде Паркинсон, которая дымит, как паровоз, и пьёт эти отвратительно-приторные магловские коктейли. А потом кто будет? Может, железная Грейнджер? Или совсем извращений захочется Уизлетту, к примеру?