И вот теперь Гермиона откопала тот злосчастный пергамент, заполненный её собственными быстрыми летящими каракулями, и с обвиняющим огнём в глазах спрашивала, как он прочитал четырнадцатую строчку сверху.
Достаточно было поставить два глагола не в ту форму и перепутать предлог. Ошибка в несколько букв. Но вместо того, чтобы заставить магический
мир забыть о чувствах Снейпа к Лили, такое заклятие побудило бы навсегда запамятовать о самом Снейпе. И ведь они бы этого даже не заметили: сам Снейп лежал в коме, а шестёрка друзей, бывших в тот день на воздушном шаре, почти ни с кем не обсуждали прошлое, кроме друг друга.
Если это было верно, то и сам Снейп забыл о себе! Такое могло показаться смешным, вот только исправить подобное было бы невозможно: заклинание Гермиона сделала на славу.
Если если, конечно, дело было именно в этом. Гарри уже не мог поручиться, что он тогда говорил. Но нельзя было сбрасывать со счетов, что Гермиона могла попросту уцепиться за объяснение, устав от попыток заставить Снейпа вспомнить. После того, как она так и не сумела вернуть память родителям, вторая ошибка, в чём бы та ни заключалась на самом деле, могла окончательно подкосить веру Гермионы в себя. И она спасалась тем, что обвиняла Гарри.
Но тому не хватило великодушия взять на себя вину. Его недавно выдвинули на старшего аврора, он работал с утра до ночи, а ещё Джинни была беременна. Приходя домой, Гарри никогда не знал, застанет ли ласковую хозяюшку или рыдающую фурию. А иногда на Гримо и вовсе царил разгром сырая магия будущего ребёнка порой прорывалась без участия матери и носилась по дому, изменяя, превращая и корёжа. Пару раз Гарри даже брал из архива хроноворот только для того, чтобы открутить его на восемь часов назад и отоспаться в подсобке.
А здесь ещё и Снейп. Гарри ещё нашёл в себе силы спокойно обсудить его дальнейшую судьбу, но когда дело дошло до обвинений Самым милым из того, что он сказал Гермионе было предложение не видеть кругом тени прошлого и не «накручивать себя», а заняться другими делами. И что грош цена специалисту, который за всю свою жизнь работал только с одним пациентом, а теперь, видимо, боится закрыть этот случай и перейти на кого-то другого, незнакомого.
Одним словом, они опять поругались.
Лето две тысячи четвёртого года. Гермиона
И он снова ей улыбнулся. Обаятельной, обезоруживающей и немного жалкой улыбкой типичного «потеряшки» пациента с амнезией вот только видеть таким Снейпа казалось диким.
Гермиона через силу улыбнулась в ответ, но не смогла обмануть ни себя, ни его. Снейп нахмурился.
Почему вы так на меня смотрите, мисс Грейнджер? Я он пристально вгляделся в её лицо, будто ища там ответ. Я сделал вам что-то плохое, да?
Он и сделал что-то плохое Да это она сделала ему плохое, самое плохое, что может приключиться с человеком: стёрла память, а вместе с ней всё то, что называется «личностью», ведь кто мы, если не наши воспоминания? О горе и радости, здоровье и болезни О каждом выборе. О каждом человеке.
Гарри, наверное, прав: глядя на Снейпа, Гермиона не могла не вспоминать встречу с родителями то есть с Уилкинсами. Потому что от Грейнджеров в этой симпатичной семейной паре средних лет не осталось ничего.
Нет, что вы она снова попыталась улыбнуться, но на глаза помимо воли навернулись слёзы. Просто мы вас выписываем, а вы ещё ничего не вспомнили.
И вам меня жалко? с недоверчивым удивлением посмотрел на неё Снейп. Простите, что интересуюсь, но вы за всех пациентов так переживаете? Тогда вы, наверное, очень хороший доктор, но вам очень сложно работать
Гермиона рассмеялась, размазывая слёзы по щекам.
Нет. Знаете, наверное, ни то, ни другое. Просто Я знала вас раньше. Вы мы были соседями. И вы когда-то спасли мне жизнь.
Он задумчиво покачал головой, что-то укладывая в своих мыслях. До сих пор Гермиона даже не пыталась рассказывать Снейпу о его прежней жизни: это могло нарушить восстановление после амнезии и подменить настоящие воспоминания фальшивыми. Но теперь какая разница? И она решилась. Раз сам Снейп ничего вспомнить не сможет, Гермиона сама расскажет ему правду нет, это слишком жестоко. Она расскажет ему улучшенную и смягчённую версию, в которой не будет других людей, забывших Снейпа по её, Гермионы, вине, но будет всё, что когда-то сформировало его таким, каким он был. И, может быть, это поможет памяти вернуться.
Конечно, так делать было нельзя. Но что ей оставалось? Не выпускать же Снейпа на улицу совсем без знаний о себе! Для мира он никто ни почётной пенсии Министерства (как герою войны), ни даже компенсации ему не полагалось Северусу Снейпу снова придётся добиваться всего самому и, видит Мерлин, Гермионе это казалось самым несправедливым, что только могло приключиться в жизни.
Она присела на стул возле
койки Снейпа и начала свой рассказ. О том, что недавно в Британии правил тёмный маг Волдеморт, который ненавидел и истреблял маглорождённых, пока его рейды не опустошили магическую Великобританию на треть. Снейп кивал, мрачнел, но узнавания не выказывал. Тогда Гермиона добавила, что сторонники Волдеморта пришли и за ней ведь она маглорождённая но Снейп укрыл её и спас. И что именно потому, что он защищал маглорождённых, его и пытались убить.