«Ну что может случиться за несколько часов моего отсутствия?» подумал он.
На даче было тихо. Виктор поставил машину в гараж, прошел от калитки к веранде. А потом он увидел дохлую ворону.
Птица лежала прямо на пороге, приоткрыв клюв и распластав крылья. Ее перья были измазаны кровью. Виктор носком ботинка брезгливо спихнул ее с порога и увидел еще одну эта лежала на перилах, а еще у нее была отсечена голова.
Виктор почувствовал дурноту, в мозгу зазвенели первые колокольчики тревоги. Холодея, он ухватился за дверь так и есть. Дверь была не заперта.
Тогда ученый пулей влетел в помещение, борясь со страхом увидеть в доме что-то похуже мертвых птиц. Но увидел только Яна, который, сгорбившись, сидел за столом и перелистывал страницы книги. А еще он играл кухонным ножом Виктора, расслабленным жестом бросал его с высоты локтя прямо в полированную поверхность стола.
Виктор сначала стоял, оцепенев и не веря своим глазам, потом издал гневный рык и кинулся к Яну.
Сейчас же положи нож! завопил он.
Лезвие в последний раз вонзилось в стол и осталось там, слегка покачиваясь от тяжести рукоятки. Ян убрал руку, но голову не поднял.
Ты ты, Виктор задыхался, не находя слов. Я предупреждал, чтоб ты сидел тише воды, ниже травы! А ты
Я сижу, логично заметил Ян.
Да неужели? Скажи на милость! ученый едва не взвыл, видя, во что превратился новый кухонный стол. Это антарийский кедр, твою-то мать!
Ян промолчал.
Да вы там все неандертальцы, что ли? Виктор был вне себя от злости. Как вести себя не понимаете? Как ты вообще умудрился
выйти?
Здесь простой замок.
Ученый в раздражении вскинул руки.
Отлично! Ты мне еще и замок сломал! А что за дохлые вороны раскиданы по всей веранде?
Прилетели на паданцы, ответил Ян, пролистнул еще одну страницу и пояснил: Мешали читать. Немного потренировался.
Голову себе потренируй! Виктор выдернул из стола нож и кинул его в мойку.
Ян аккуратно закрыл книгу, заложив страницы фантиком от конфеты.
Если ты продолжишь говорить со мной в подобном тоне, скучным голосом произнес он, я вырежу тебе печень.
Виктор осекся и замолчал.
Странный рапорт, меж тем сказал Ян, указывая на книгу. Излишне подробный. Много внимания уделено гражданским. Почему?
Виктор едва не рассмеялся, сощурился недоверчиво не шутит ли? Ян не шутил. Поэтому и ученому смеяться перехотелось.
Это не рапорт, ответил он хрипло, прокашлялся и повторил: Это не рапорт, а художественное произведение. О жизни людей до Сумеречной эпохи.
Все придумано?
Не все. Какие-то герои вымышлены, какие-то существовали реально. Понравилось?
Виктору вдруг стало интересно узнать мнение существа, выросшего в чуждой культуре. А может, у них и культуры-то никакой не было.
Ян задумчиво склонил голову набок.
Многое непонятно, ровно произнес он. Нелогично. Война нелогична.
Вот тут ты прав, согласился Виктор. Война сама по себе крайне нелогична.
Не так, возразил Ян. Война логична. Нелогично слишком много рассуждать об этом. Все просто. Есть цель. Есть пути достижения. Есть результат.
Это не только исторический, но и философский роман, заметил Виктор. Не только о войне. О жизни вообще, о человеческих взаимоотношениях, о мужестве
Ян приподнял брови.
Моему бывшему наставнику, ответил он, осколок распорол живот. С вывороченными кишками он дотащил до улья ракетную установку. Ночью. Через болота. Потому что есть долг. Есть Устав. Принял решение иди и выполняй. Не принял сиди и не дергайся. Каждый делает только то, что он должен и может сделать. Зачем столько болтать?
Да при чем тут это! рассердился Виктор. Я тебе о литературе толкую! Да и вообще, то техника, а то люди.
Люди это сырье, отрезал Ян. А ракеты у нас в дефиците.
Виктор махнул рукой, чувствуя, что снова начинает раздражаться. Так бывало всегда, когда ему приходилось общаться с Яном дольше десяти минут, поэтому решил перевести тему:
Ну, так что с этим твоим наставником? Наградили его?
Это как?
Ну Виктор запнулся. Орден дали? Или медаль? Или почетную грамоту? Или что там у вас дают в качестве поощрения?
Ничего не дают. Зашили и в строй. Правда, недолго служил.
Погиб? догадался Виктор.
Я его убил, поправил Ян, потом вдруг улыбнулся и доверительно, будто старому другу, признался: Мечтал об этом с момента перерождения.
На это Виктор не нашелся что сказать. Еще меньше, чем сам васпа, ему нравился васпа улыбающийся выглядело это крайне неестественно, а порой и жутко.
Прошла еще одна ночь, и на этот раз она была спокойна. Правда, половину ночи Виктору отчего-то снился князь Болконский в красном преторианском кителе, но это он списал на усталость и стресс.
Наутро сквозь облака наконец-то проглянуло солнце, и Виктор подумал, что этот теплый и погожий денек никак не годится для такого печального мероприятия, как похороны.
Виктор собирался тщательно начисто выбрился, надел новую черную рубашку и черный костюм. Он думал про всех своих погибших товарищей и не представлял, как смотреть в лица их родным, что говорить Волна вины снова начала захлестывать его с головой. И настроение только ухудшилось при появлении Яна.