Новенький юноша обратил свой взор на Амалию и увидел, как девушка покраснела и слабо улыбнулась, ответив Лютеру:
Спасибо. Приятно.
Ох, Лютер, осторожней бы с комплиментами. Сам знаешь, что за них может последовать. Предупредительно предрёк Ансуа. Обидеть чувства «Вестника Свободы» и задеть его право на необижаемость может не лучшим исходом закончиться. Сам знаешь.
Конечно, знаю! Возмущённо, но с юмором, воспламенил чувствами Лютер. Я знаю, что комплимент есть форма эксплуатации женщин, как заявляют все «защитницы прав женщин». Пускай, но почему я не могу похвалить эту прекрасную девушку, положив руку на плечо Амалии, дрожа тембром, говорил парень, если она действительно прекрасна и одним своим видом делает этот мир светлее?
Всех накрыла волна лёгкого смеха, которая мгновенно сменилась на каменные лики. По злой насмешке судьбы их ликование и радости прекратились, ибо впереди заканчивалась улица, и плиточная дорога переходила в серую парковую зону. В метрах двухстах огромная ржавая арка, с осыпавшейся бетонной конструкцией, обозначила вход в парк. За аркой распростёрлись множественные снежные поля, на которых резвились и предавались множествам утех десятки горожан.
Габриель напряг зрительные нервы и увидел уже ставшую привычной картину удовлетворения всех возможных похотей и нужд. Несколько десятков человек сплелись в акте совокупления, и их ахи, возгласы и вздохи повисли вожделенным ореолом над парком. Аромат курительных смесей и слащаво-липкий запах токсинов дурманящим кулаком бил прямо в нос, заставляя носоглотку испытывать щиплющие чувства. Человек тридцать там, на холмиках парка катались, плакались и смеялись, будучи угашенные в наркотическом угаре.
Все упивались собственной свободой как могли. Однако ребята тут же отвлеклись на иное.
Вы эксплуатировали нашу дорогу несколько километров, внезапно зазвучал мужской голос сзади, за пользование нашими дорогами мы взымаем плату.
Не напомните, а вы кто? Сурово задал свой вопрос Габриель.
Мужчина, облачённый в дырявое светлое тканевое пальто, потёртые туфли, грязную шляпу, имеющий услужливые черты лица, выпрямился во весь рост и с радостью и гордостью в словах, чётко ответил:
Мы есть монополия на право владения, распоряжения и управления дорогами города Микардо. Взяв бесконкурентную монополию на дороги муниципального образования, мы предлагаем на рынке обслуживания уличных дорог самые лучшие условия. Мы есть Общество Улиц города Микардо и за свою скромную работу требуем всего лишь небольшой внос.
За право пользоваться дорогами и ходить по городу? Въедливо спросил Габриель.
За право пользоваться лучшими улицами Микардо. Наш свободный рынок предполагает приватизацию всего и вся, и, пользуясь этим Общество Улиц города Микардо, купив их, содержит в самом лучшем виде, ибо ни государство, ни муниципалитет нее способны были этого сделать.
А если у кого-то нет денег? Если кому-то необходимо срочно попасть в больницу? Что делать тогда?
Наш справедливый рыночный мир, прежде всего, требует оплаты за свои услуги, ибо таковы условия контрактов и соглашений. Если а пускай превозмогает свои болезни. Обществу Улиц города Микардо плевать на это.
Безумие.
Не сумасшествие, а свободная либеральная рыночная экономика, ориентированная на получение максимальных прибылей. Горделиво заявил человек и тут же перешёл к упрёку. У вас, что, разве нет денег?! Я тогда вызываю полицию, чтобы они их выбили! И тут же мужчина потянулся к свистку.
Внезапно ему легла женская рука на плечо, с отлично исполненным маникюром и накрашенными в чёрный цвет ногтями, примяв плечо, а в кармане дырявого пальто игриво забренчало пара монет.
Вот, успокойся и не кипишуй. Мгновенно зазвучали приятные слова. Тут за двоих.
Хорошо.
Приятно иметь дело с людьми, осознающими преимущества и обязанности по рынку. Кинул представитель Общества Улиц города Микардо и поспешил ретироваться.
Человек, отпрянул, представив виду ребятам прекрасную девушку. Выбеленные длинные волосы аккуратно ложились на джинсовую куртку, лишённую всяческих символов опознания, а на рукаве зияла пустота. Джинсы на ногах покрывались кожаными сапогами старой, древней, кройки и образа. Светло-голубые глаза девушки смотрели на ребят, что с крайним удивлением взирали на эту картину.
Вы не против, если я с вами пройдусь? Не отрываясь от лика Габриеля, смущаясь, задала вопрос девушка, слегка улыбнувшись.
Конечно Хельга, голос Жебера принял антураж настороженности, но нам через несколько минут расходиться.
Но никто не будет против. Голос парня показывал, что Габриель словно щегольнул перед остальными.
Души ребят резонировали от ощущения лёгкого страха, удивления и смущённости. Ещё позавчера Хельга их сторонилась, но сегодня готова с ними пройтись. Ещё вчера ярая и безумная феминистка, терзающая всех, кто посмотрит на неё косо, шла вместе со всеми и готова радоваться жизни, вопреки нагнетаемой обстановки из журналов «Свобода в опасности», «Берегись традиционала» и всему тому подобное.
Амалия, обратилась Хельга, а почему ты сегодня не одела ту прекрасную кофту с рисунком?