Кессиас, поглаживая бороду, обдумал сказанное.
А ведь и правда. Это вы верно учуяли, Ренфорд. Весной, когда торговцы примутся пересчитывать капиталы, вспыхнет настоящая лихорадка.
Эдил хмыкнул. Видимо, его позабавила мысль о предстоящем соперничестве местных святилищ.
Вы как всегда: топчете то, что у вас под ногами, зато в делах, вас не касающихся, ухватываете самую суть.
Да ничего я не собирался топтать, вяло возразил Лайам, но эдил уже не слушал его.
Ночью пойдет снег, сообщил он, склонив голову набок и устремив взгляд прищуренных глаз в небо. Затем, словно о чем-то вспомнив, эдил схватил спутника за руку, понуждая того остановиться. Слушайте, я чуть было не позабыл! Вы видели знамение?
Знамение?
Да, знамение, повторил Кессиас. Хвостатую звезду
Комету?
Да-да, комету! Видели?
Нет, признался Лайам.-Не видел. А когда это было?
Лицо Кессиаса выразило такое простодушное изумление, что Лайам чуть было не рассмеялся.
Прошлой ночью, где-то через час или два после наступления темноты. Она вспыхнула на севере и пронеслась через все небо от моря к городу. Неужто вы и вправду ее не видели?
Нет. Я в это время уже находился дома. Эдил на мгновение нахмурился, сообразив, что и впрямь большинство добрых людей в такое время сидит по домам.
Я проверял ночные патрули, когда эта штука зажглась надо мной. Она горела в небе как факел. Клянусь вам, Ренфорд, я в жизни ничего подобного не видал!
Он снова уставился в небо, словно надеясь разглядеть среди облаков след хвостатой летуньи. Лайам невольно улыбнулся. Бравый эдил был не на шутку взволнован.
Интересно, какие события она предвещает? заметил Лайам.
Ну, вот в эти глупости я как раз и не верю, заявил эдил и зашагал дальше. Конечно, молва пытается как-то истолковать подобные штуки, но я думаю, что у богов есть более надежные способы сноситься с людьми. Иначе зачем нам все эти храмы, гадальщики и прорицатели?
Однако что-то ведь это да значит, не унимался Лайам.
Молитесь, чтобы это было не так, сказал Кессиас, скрещивая пальцы правой руки. Этот жест был Лайаму знаком. Он уже знал, что южане таким образом оберегают себя от сглаза и прочих напастей. Правда, в Мидланде, где вырос Лайам, на то имелся другой, более выразительный жест. Не нужно мне никаких новостей в Саузварке. Хватит с меня в эту зиму хлопот с новым храмом. Ей-же-ей, Ренфорд, для меня зима худшее время года. Я предпочитаю лето, даже со всеми его драками в портовых тавернах. Зимой из-за уличной холодины и вони в домах люди просто звереют. А результат убийства и прочая мерзость. Только за эту неделю успели прибить троих. Нет, благодарю, я уже сыт под завязку.
Остаток пути до дома Кессиаса они прошли молча. Лайам размышлял о том, какой груз забот лежит на плечах его простоватого с виду спутника, и вновь поразился умению Кессиаса справляться со своей хлопотной должностью.
Он носится с этим городом, как наседка
с цыплятами, подумал Лайам. И действительно, на улицах Саузварка царил порядок особенно в сравнении со множеством мест, где Лайаму довелось побывать.
Эдил проживал на окраине района для богачей в небольшом доме добротной постройки. Мужчины остановились у двери.
Может, зайдете? Бурс быстренько приготовит нам что-нибудь горячительное.
Нет, отказался Лайам, взглянув на небо. Оно ощутимо темнело. Думаю, мне лучше поспешить восвояси, пока не пошел снег. Похоже, он выпадет раньше, чем мы полагали. Но все равно, спасибо за приглашение.
Жаль, отозвался Кессиас. Бурс был бы вам рад.
Благодарю, я зайду как-нибудь в другой раз. И спасибо за то, что вы пригласили меня осмотреть храм. Я вправду не хотел вас подвести.
Эдил улыбнулся:
Да я знаю, Ренфорд. Просто вы человек малость чокнутый. И чем дольше я с вами общаюсь, тем больше в том убеждаюсь.
Они обменялись рукопожатиями. Кессиас скрылся за дверью, а Лайам двинулся к городским конюшням.
Лайам облегченно вздохнул, когда пересек городскую черту, хотя в предместье было куда холоднее. Студеный ветер летел с моря, он обжигал лицо и пытался, словно придорожный грабитель, сорвать с всадника плащ. Но сельская местность, какой бы серой и безжизненной она сейчас ни казалась, все же не так угнетала Лайама, как узкие улочки Саузварка. Холод словно вытянул из домов все краски, а булыжники мостовой обрели свойства металла, и стук подков Даймонда стал напоминать лязг мечей. Лишь после того, как Лайам выехал за городские ворота, копыта чалого вновь застучали нормально.
Бросив поводья и предоставив коню волю, Лайам сгорбился, пытаясь защититься от ветра, и снова принялся размышлять. Ему не давал покоя взгляд, которым смерил его Кессиас на ступенях храма. Этот взгляд напоминал ему что-то, но что? Когда чалый перешел на легкую рысь, Лайам машинально расслабился, приспосабливаясь к ритму движения, и наконец-то сообразил, что же его так беспокоит.
Память вернула Лайама к событиям двухмесячной давности, услужливо выделив из них день его первой встречи с эдилом. Поводом для этой встречи послужило убийство местного мага Тарквина Танаквиля, с которым Лайам, можно сказать, дружил. Обстоятельства сложились так, что обоим мужчинам пришлось совместно вести поиск убийцы. Лайам владел кое-какими сведениями о жизни старого чародея, но был в Саузварке чужаком, а Кессиас, наоборот, не имел никакой информации об убитом, зато хорошо знал город и обладал властью. В конце концов они близко сошлись. Но поначалу не очень-то доверяли друг другу.