Стоит проверить. Но ларипетра на вес золота. Если я выну ее из охранки как бы не оказаться в море, усмехнулся доктор.
И я почувствовала к нему безусловную симпатию. Последний раз подобные дискуссии я вела с отцом. Девятнадцать лет назад. Эти девятнадцать лет слишком часто преследуют меня со вчерашнего дня. С дня, в который я родилась заново.
Меня охватил неожиданный азарт. Мир может творить, что ему угодно, а для меня открыты все дороги, которыми я захочу пойти.
Могу отдать вам мою. Пока я все равно не смогу провести опыты. Меня же как бы заключают под стражу в ожидании суда. И еще я временно не дееспособна. Но это все временно, доктор. А как закончится я заберу свой артефакт.
Чем больше я говорила, тем меньше было больно. Оказывается, стоит просто поменьше молчать, а не побольше.
Мигмар при встрече с морской водой ее адсорбирует. Ларипетра, оправленная в дерево создает ментальный купол, нейтрализует создаваемые сиренами импульсы. А ларипетра, оправленная в серебро, встречаясь с морской водой создает не ментальный, а буквальный купол Такое возможно?
Дерево, конечно, не обычное, а с друидской резьбой. Полагаю, народ непосвященный приписывает это некой магии, но я помню, как мама, рисуя этот узор, твердила, будто в нем заключена душа леса. Это не волшебство, это наука.
Потому и Чак смог научиться говорить с деревьями, пусть он не друид. Дело не в происхождении, дело не в том, кто, дело к том, как. Надо спросить Ниргаве. Отправить Голубинку
Но птицы теперь запрещены. Возмутительно!
Хотя дерево само по себе диэлектрик. Пока не намокнет
Здесь лестница, развернись, приказал доктор после продолжительного молчания.
Пока не намокнет! Пошарила ногой. Вот, пустота. Люк, должно быть.
Разминала губы беззвучной артикуляцией. Чтобы не было снова больно.
Береги руки. Я попробую проверить.
Ладонями опираться на деревянные переборки оказалось испытанием, пусть и терпимым. Доктор не пожалел цитрусового и ветреного, плюс мази Обезболил как следует. Что не значит, что завтра я буду в порядке.
Завтра можно будет лезть на стены.
Но при качке спускаться было сложно, меня то и дело впечатывало куда-нибудт, а потом я и вовсе свалилась на пятую точку.
Когда ребята упали в воду, деревяшки намокли. Следовательно потеряли изоляционные свойства. Выходит, они должны были видеть своих демонов. А как повела себя ларипетра?.. У них светилась. Она в принципе светится на свету. Возможно, дело в обычном преломлении света. Но у Ро создала купол. Серебро отличный проводник. Получается
Я попыталась бинтованной «лопастью» найти охранную подвеску. Дернула, но снять не вышло. Пришлось попросить доктора:
Возьмите сами, я не могу снять.
Доктор расстегнул ремешок, прикоснувшись к моей шее грубыми пальцами. И тяжесть подвески исчезла. Я тут же услышала:
Ну и идиот из тебя, Тильда, отдала сокровище первому встречному, который даже не знаешь, как выглядит!
Мой первый белый мотылек. Я засмеялась.
Я тебя не вижу, но рада, что не буду одна. Мне нужно разминать мышцы лица.
Ты не будешь одна, как-то странно ответил доктор. Там есть командор. И не перестарайся.
Фарра тоже забрали! Надежды нет! вопил мотылек.
Бедняга. Его даже не утешает разгадывание загадок, как меня.
Теперь будешь уродиной!
Грустно, но не критично. Я и раньше о красоте не задумывалась, а с лицом или без для Чака я пустое место. Я похолодела. Чак! Нельзя думать о нем! Ведь тогда
И Ча
Я поспешно перебила,.обращаясь к доктору:
А что с птицами? Теперь писем писать не получится?
Взмахнула рукой и во что-то врезалась. Еле слышный возмущенный ах и шмяк свидетельствовали, что я смела мягкого мотылька. Да. Все-таки белошепотовские аномалии осязаемы.
Вероятно.
Я закусила губу. И вскрикнула. Больно!
Завтра обезболивающее перестанет действовать, усмехнулся голос доктора. Ты береги себя.
Я знаю. Эх.
Можно было бы написать письмо Ниргаве, она из топольцев. Моя Голубинка ее знает. Ниргаве знает, что означает вензель на охранке: этот узор используют в Тополе. Возможно, это что-то расскажет нам о свойствах ларипетры. Когда до нее добирается ток.
Ток. Поток заряженных частиц. Солнечный ветер. Как реагирует ларипетра на него, если при встрече с воздействием сирен, серебром и морской водой
Дух захватывает, как много мы еще не знаем об окружающем мире! Я напишу трактат, как только с рук сниму бинты.
Подумаю, что можно сделать.
А я узнаю про звездную пыль у командора.
Тебе сюда. Мы пришли.
Но у меня еще оставались вопросы.
Почему вы помогли мне? А не Седрику Джарлету?
Я оказал ему первую помощь. Остальное терпит.
Я вздохнула.
Передайте ему мои извинения. Я не собиралась его уродовать.
Доктор тихо засмеялся.
Думаю, он вас тоже. Господин Джарлет не просто так заслужил уважение Буканбурга. Ума не приложу, что с ним случилось сегодня.
Месть. Ненависть. Вот, что сводит людей с ума. Не сирены. А собственные страхи, обиды и злость: все, с чем мы никак не можем согласиться, но с чем ничего не можем поделать. Как говорила Ро, «мы должны принять, что чего-то не сможем принять никогда».
Я вспомнила ее бледность. И силу страхов. Даже за пределами моря Белого Шепота она их знала и слышала"Я не могу принять тысячу вещей', «и мне их учить!», «ты собралась учить их, как справляться со страхами? Ха! Самозванка!».