Отец?
Он поднял голову от карты и махнул рукой, позволяя ей войти. Ромэйн прикрыла за собой дверь и подошла ближе.
Как у нас дела? спросила она.
Хуже некуда, признался отец. Как твоя мать?
Она отказывается выходить из комнаты, но Нанна говорит, что аппетит у неё отменный.
Как и всегда, хмыкнул отец. Ну, а ты? Твои занятия все еще продолжаются?
Какие именно? Верховая езда? Ромэйн оперлась на стол и нависла над картой. В ней я преуспела. С травничеством у меня проблемы, как и с точными науками, зато я теперь прекрасно ориентируюсь по звездам. Мои руки все еще дрожат, когда я тренируюсь с мечом, зато кинжалы
Кинжалы оружие воров и убийц, прервал её отец. Какой от них прок в бою? Оказавшись лицом к лицу с противником, ты разве что насмешишь его своими танцами с ножами.
Матушка говорит, что кинжал оружие женщины, сказала Ромэйн. И я не вижу в этом ничего плохого.
Не думаю, что твоим братьям в бою пригодились кинжалы.
Я бы сама у них спросила, вот только ты не отпускаешь меня.
Отец поднял на неё уставшие глаза и произнес:
Ты пришла, чтобы снова требовать у меня разрешения отправиться к границе?
У меня была такая мысль, но я решила оставить тебя в покое. Сегодня. Ромэйн мягко улыбнулась. По лицу вижу, что этот разговор снова закончится не в мою пользу.
Если мы продолжим нести такие потери, скоро я сам попрошу тебя поехать туда. Отец покачал головой. Наши дела плохи, Ромэйн. Возможно, твоя мать отчитает меня за то, что я скажу, но я не воспитывал тебя как леди, так что У наших
что разрушение перешейка ничего им не даст монстры Лаверна летают! Они легко преодолеют любое расстояние и попытаются завоевать и их земли тоже.
Ромэйн стиснула зубы и бегом спустилась по каменной лестнице.
Глава 2
Уставшие после долгой дороги люди пугливо озирались по сторонам, прижимали к себе свой скудный скарб и вели за собой перепуганных ослов и толстоногих коней. Дети кричали, взрослые не делали ничего, чтобы успокоить их, двор наполнили голоса страждущих. Серая кожа, пыльная одежда, печать скорби на лицах такими запомнила Ромэйн беженцев, увидев их серым утром из окна своей комнаты.
Она хотела выйти во двор, но Железные Ласточки преградили ей путь и сообщили, что отец приказал держать всех в замке. Ромэйн кивнула и хотела было уйти, но одна из стражниц положила руку ей на плечо и проникновенно сказала:
У кухонной двери мы тоже выставили охрану. Как и у люка, ведущего на крышу.
Как предусмотрительно, проворчала Ромэйн. Так не честно, Фэй.
Все твои тайные ходы нам давно известны. Обычно мы закрываем на твои проделки глаза, но сегодня тебе действительно лучше остаться в замке.
Но почему? Разве я не должна помогать беженцам устраиваться?
Для этого есть мы, отрезала Фэй. Мы и несколько десятков слуг.
Сегодня прилетали соколы? Ромэйн заглянула в белые глаза Ласточки.
Нет. Мне жаль, Ромэйн.
Фэй сочувствующе сжала её плечо и отступила, позволяя ей уйти. Ромэйн кивнула, сдержанно улыбнулась второй стражнице и медленно побрела обратно в свою комнату. Оттуда по крайней мере был виден двор.
На полпути она передумала и свернула в широкий коридор, ведущий к покоям отца и матери. Они давно жили в разных комнатах, предпочитая проводить время наедине с собой, а не друг с другом. Отец ночевал в кабинете, а мать то плакала, то шила платья. У них осталось так мало общего, что Ромэйн с трудом верила в историю их любви, которую слышала от нянек.
Она постучала в тяжелую деревянную дверь и заглянула в комнату. Нанна махнула ей рукой, приглашая войти.
На полу были разложены рулоны ткани и Ромэйн пришлось перепрыгивать через некоторые из них, чтобы не запачкать тонкое кружево сапогами. Она подошла к матери и обняла её, та клюнула дочь в лоб прохладными губами и отстранила её от себя, чтобы рассмотреть.
И на кого ты похожа? Матушка покачала головой. Отец снова заставил тебя тренироваться?
Он меня не заставляет.
Иногда мне кажется, что он думает, будто у него три сына.
Последний просто не получился.
Мать щелкнула Ромэйн по носу и покачала головой.
Соколы прилетали сегодня?
Нет, ответила Ромэйн и, подождав, добавила: Мне жаль.
Надеюсь, у твоих братьев есть достойная причина, чтобы не писать своей матери.
На границе наших земель война. Думаю, им не до этого. Ромэйн уселась на широкий каменный подоконник и принялась болтать ногами. Если бы с ними что-то случилось, нам бы сообщили.
Только на это я и надеюсь.
Матушка тряхнула локонами и отвернулась, но Ромэйн успела заметить слезы, появившиеся в её глазах.
Вот это, зеленое. Леди Кловер указала на рулон плотной ткани.
Этот оттенок подчеркнет ваши глаза, одобрительно сказала Нанна.
Уместно ли в такое время шить платья? Вопрос вырвался раньше, чем Ромэйн успела остановить себя.
Она мысленно выругалась и почувствовала вину перед матерью. В конце концов, каждый справляется со страхом как умеет.
Это не платье, ответила матушка. Мне нужна одежда, в которой я смогу встретить врагов, когда они подойдут к стенам Синей Крепости.
От удивления Ромэйн не сразу нашла, что ответить.
Врагов, матушка?
Мы обе знаем, что рано или поздно эти крылатые монстры появятся в небе. И я хочу чувствовать себя воином в этот момент.