«Екатерина, одними губами умоляюще произнесла я. Екатерина, Екатерина»
Глаза старосты удивленно расширились, рот открылся.
Кэтэлина! торжествующе воскликнул он. На маму свою похожа, Анамарию. А без очков-то, без очков и не разглядишь, так похожи, так похожи!.. Как сестры!
Она сказала, ее родители умерли, рыкнул дракон, и его хватка на моем плече стала каменной. Ты врешь мне?
Тобар выглядел так, как будто вот прямо сейчас готовился умереть от разрыва сердца, не дожидаясь казни.
Боковая дверь открылась, и в комнату заглянула полная женщина в чепце, из-под которого торчали светлые кудряшки. У нее были мягкие белые щеки, с которых сейчас сошли все краски, и маленькие ладони, до половины укрытые рукавами темно-коричневого домотканого платья в пол.
Ваша светлость, низко поклонилась она. Умерли ее родители, давно уж. Староста Тобар, это же не та Кэтэлина! Другая! Не признали? У нас в деревне Кэтэлин трое, а еще две Лалы, три Морики. Ваша светлость.
Когда она подняла голову, в глазах ее плескался страх, как и у Тобара. Я кожей почувствовала исходящую от дракона опасность и решила брать дело в свои руки.
А то начнет еще докапываться.
Староста Тобар, зачем же вы маму вспомнили!.. Недавно только похоронил-и-и-и! взвыла я, мысленно прося прощения у своей родной матушки.
Та, слава богу, была жива, здорова и готовилась через пару недель отправиться в йога-тур на Бали, потому что мой развод сильно пошатнул ее душевное равновесие.
На лицо Тобара робко начали возвращаться краски, и он забормотал извинения. На улице за дверью послышался топот, как будто-то кто-то быстро-быстро бежал, а следом кудахтанье.
Они там что, кур гоняют?
Кэтэлина, значит. Кошка. Я должен был догадаться. Вы долго так стоять будете? осведомился дракон. Заготовка для вирного ошейника, и побыстрее.
Тобар тут же побледнел, забормотал что-то, а затем рухнул на колени.
Инфаркт, пробормотала я, а потом сообразила, что Тобар сделал это нарочно.
Ваша светлость, смилуйтесь! Огненный, помоги мне! Спаси! Спаси меня, Огненный боже, дай сил мне, смилуйся голос Тобара упал до шепота.
Что ты там бормочешь?
Илинка бросила взгляд на Тобара и выступила вперед. Опустила глаза и заговорила:
Ваша светлость, позвольте сделать все, как полагается. Ваша светлость, гнев Огненного страшен. Сказано в «Ромской правде», что девушка, в виру дракону назначенная, время от рассвета до заката в молитвах Огненному и в покаянии проводит. А дракону положено
Ты будешь говорить, что мне положено? холодно осведомился дракон.
Тобар наклонился, как будто хотел удариться лбом об пол, но круглый живот не позволил ему такой роскоши.
Заготовки для вирного ошейника мы в подковы переплавили, прошептал он, и Илинка поджала губы.
Сын ты кошкин, отозвался дракон. Ну так бегите в соседнюю деревню! Выкуйте новые!
Мы ее доставим, ваша светлость. В Бьертан, как полагается. И ошейник будет в лучшем виде. Ваша светлость! Волоса с ее головы не упадет.
Рука дракона ненавязчиво легла на рукоять меча.
Чтобы к вечеру все было готово, где хотите ошейник ищите. И про волосы на ее голове мы еще отдельно поговорим, чтобы ни единый не упал. Накройте мне завтрак. За ней смотрите, как за дочерью.
Дракон вышел, и мне показалось, что от его шагов содрогался пол. Дверь хлопнула, староста, стоя на коленях, выпрямился. Вытер пот со лба.
К вечеру, значит. Неплохо. Надеюсь, появится возможность сбежать.
Живот голодно забурчал.
***
Я думала, что староста примется допрашивать меня с пристрастием, выяснять, кто я такая и откуда, уже приготовилась врать напропалую, шантажировать и вести сократический диалог в лучших традициях методики «задури голову собеседнику», но ничего этого не понадобилось.
Илинка бросила взгляд на Тобара, который тяжело поднимался с колен.
Я же просила! возмутилась она. Еще месяц назад! Тобар! Кузнец меня не слушает даже, говорит баба!
Да кто же знал, что заготовка понадобится? ответил он, тяжело дыша, и приложил руку к груди. Даже мой дед не помнит, когда в последний раз драконы требовали в наших местах виру. Свалились на мою голову. Он обернулся к Илинке, крупнее ее раза в три. Лицо его побагровело. Ты мной будешь командовать? Ты почему не предупредила, что его светлость идет? Одни проблемы от тебя!
Он замахнулся, но в сантиметре от головы Илинки замер. Та вздрогнула, а после паузы сказала:
Пошлю в соседнюю деревню. Дай Огненный, все обойдется. Давай я тебя пока развяжу.
Последнее она говорила уже мне, и я не смогла найти сил, чтобы сейчас с ней спорить. Покончив с ремнями, Илинка посадила меня на диван и попросила подождать. Тобар в это время уселся за стол и налил в стакан непонятной мутноватой жидкости из большой бутылки с узким горлом.
Разумеется, мне, как и Илинке, он выпить не предложил.
Вернулась она достаточно быстро, неся в руках доску с головкой сыра, хлебом и глиняным кувшином. Через ее плечо был перекинут отрез белой ткани.
Я растирала запястья и пыталась заново научиться стоять на своих двоих.
Вот это надень, она сунула мне в руки ткань. Матушка Велка уже ждет.
Я
Ну что уставилась на меня? Перекуси, и пойдем.