И все же неопытная девушка попадается в сети. Настойчивость Германна она принимает за признак сильной, беззаветной любви. Каждый день получаются его письма. В них выражается «непреклонность его желаний». Лизавета Ивановна «уже не думала их отсылать: она упивалась ими». Больше того, она «стала на них отвечать, и ее записки час от часу становились длиннее и нежнее».
Не проходит и трех недель, и Лиза дает согласие на свидание человеку, с которым даже не промолвила ни слова, «не слыхала его голоса».
По случайному совпадению именно в этот вечер Томский, танцуя на балу мазурку с Лизой, прозрачно намекает на ее «пристрастие к инженерным офицерам», упоминает Германна и даже прибавляет, что тот «сам имеет виды» на Лизу.
Называя Германна лицом «истинно романическим», он подкрепляет свои слова эффектным сравнением: «у него профиль Наполеона, а душа Мефистофеля».
«Портрет, набросанный Томским, сходствовал с изображением, составленным ею самою» И это лицо «пугало и пленяло ее воображение».
И вот наступил миг первого свидания. «Она затрепетала»
Что же она слышит вместо ожидаемых пылких любовных слов?
Германн сообщает, что он был сейчас в спальне графини. Она умерла. «И кажется, я причиною ее смерти». Он сообщает обо всем, что случилось. «Лизавета Ивановна выслушала его с ужасом. Итак, эти страстные письма, эти пламенные требования, это дерзкое, упорное преследование, все это было по любовь!»
Что же скрывалось под маской любви? «Деньги, вот чего алкала его душа!» А Лизу Германн превратил в «слепую помощницу» убийства. «Горько заплакала она в позднем, мучительном своем раскаянии». Молча смотрит на нее Германн; «ни слезы бедной девушки, ни удивительная прелесть ее горести не тревожили суровой души его».
Все окончилось благополучно, не так ли?
Но вдумаемся в слова «очень любезный молодой человек» ведь в пушкинской прозе каждое слово взвешено. Оно единственное: его нельзя заменить синонимом.
«Любезный» Значит ли это, что Лизин муж человек добрый, душевный, чуткий?
Нисколько. Оно означает только, что он человек обходительный, умеющий держать себя в обществе и даже нравиться.
Есть ли здесь хотя бы малейший намек на любовные чувства со стороны Лизы, со стороны ее жениха? Нет Лиза вышла замуж не по любви, внимательному читателю это ясно.
Душгг Лизы надломлена жестоким обманом Германна.
Финал происходит в барской квартире Чекалинского, превращенной в игорный дом. Раньше Германн просиживал там ночи, следя за карточной игрой, ни разу не став ее участником. Теперь он явился сюда, уверенный, что наступил долгожданный час триумфа. Ведь сама графиня, явившаяся к нему ночью после похорон в виде привидения (то ли это сон, то ли галлюцинация), назвала ему вожделенные три карты: тройка, семерка, туз.
Сам хозяин мечет банк. Играют в штосс.
Из рассыпанной на столе колоды карт игроки («понтеры») выбирают ту, на которую ставят. Другая колода в руках банкомета: он мечет карты направо и налево. Если выбранная карта надает направо, выигрывает банкомет. Если налево понтер.
Германн выписывает мелом на своей тройке сумму ставки. Обычно так и делается. Но Германн надписал: 47 000.
Такой громадной суммой еще никто не рисковал. «Все головы обратились мгновенно, и все глаза устремились на Германна». «Он с ума сошел!» подумал один из завсегдатаев.
Чекалинский учтиво просит поставить на карту наличные деньги. Германн исполняет его просьбу.
Тройка легла налево. Германн выиграл.
«Между игроками поднялся шепот. Чекалинский нахмурился» Но вынул из кармана деньги и расчелся.
На другой день Германн вновь появляется у игорного стола.
Он удваивает ставку («загибает угол», «пароли», как выражаются игроки). Уже 94 тысячи лежат на выбранной им карте.
Чекалинский мечет. «Валет выпал направо, семерка налево».
Германн открыл семерку.
Все ахнули. Чекалинский заметно смутился. Все же аккуратно отсчитал выигрыш, и Германн хладнокровно удаляется со 188 тысячами.
В третий вечер все ожидают появления Германна. «Генералы и тайные советники оставили свой вист, чтоб видеть игру, столь необыкновенную». Другие соскочили с диванов. Забыв свои поминутные обязанности, официанты столпились в гостиной.
«Все обступили Германна».
У стола Чекалинского никто из игроков не поставил карты. Все с нетерпением ждали, чем кончится невиданная карточная дуэль Германна и банкомета.
Чекалинский бледен, но улыбается как обычно.
Германн снова «загнул угол» («пароли-пе» по термннологни игроков) в полной уверенности, что, поставив на туза, он выиграет в третий раз.
Свою карту Германн накрыл кипой банковых билетов.
«Глубокое молчание царствовало кругом.
Чекалинский стал метать, руки его тряслись. Направо легла дама» А налево?
Налево лег туз!
Германн на вершине удачи. Сейчас он станет обладателем колоссальной суммы 376 тысяч.
« Туз выиграл! сказал Германн и открыл свою карту.
Дама ваша убита, сказал ласково Чекалинский».
Вместо триумфа крах!
Что же произошло?
Думая невольно о графине, наградившей его секретом Сен-Жермена, Германн вместо туза взял из колоды даму. Даму пик.