Ух ты! Рыжая была поражена. Я и не знала, что у каждой студии есть свой собственный флажок.
Мэнни поднялся из-за стола, расправил свои узкие плечики и уверенным шагом направился к противоположной стороне бара.
У тебя неправильный цвет волос для этого, сказал я рыжей.
Для чего?
Надо быть блондинкой, сказал я, это традиционно. Никто не верит, что рыжие дуры.
Мистер Крюгер уволил свою предыдущую секретаршу, потому что решил, будто она слишком умная, призналась Лиз Муди. Поэтому я притворяюсь такой, какой он хочет меня видеть. Все мозги отшибает, когда сидишь целыми днями в машинописном бюро.
Если хотите, можете заглянуть ко мне домой и для разнообразия остаться на ночь, сказал я великодушно. Это вас развлечет, и обстановку поменяете.
Ну, уж! сказала она холодным тоном.
Признаюсь сказал глупость, извинился я. Мне не следовало забывать, что вы, весьма вероятно, и так счастливо проводите ночи у себя дома наедине с вашим бионическим петушком.
Ее лицо на мгновение окаменело, затем она залилась громким хохотом.
Потом вернулся Мэнни с огненно-красным лицом. Он плюхнулся на свое место и сделал один быстрый, но большой глоток из бокала.
Этот бандит, который рядом с ней, послал меня, сказал он задыхаясь. Меня, директора по рекламе студии «Стеллар»!
Не может быть, произнес я с возмущением, а
за горизонт, и небо над пеленой смога стало замечательно чистым. Где-то внутри этой огороженной территории с остервенением лаяла пара собак определенно, либо доберманы, либо немецкие овчарки. Я спросил себя: зачем тогда быть таким богатым? Тут снова показался мой охранник и подошел к забору.
Он вас примет. Сказал он почти расстроенным голосом. Отсюда пятый дом. По пути нигде не останавливаться.
Я вновь сел в машину и завел мотор. Охранник махнул напарнику рукой, и сеточный шлагбаум поднялся. Я ехал по дороге, считая дома, пока не добрался до пятого. Дом был большой, с комнатами, расположенными на разных уровнях, и с видом на долину внизу. Рядом располагался гараж на четыре машины и плавательный бассейн с верандой в гавайском стиле. Пока я припарковывал машину, над бассейном вспыхнули прожектора, посылая мне своего рода световое приветствие. Затем парадная дверь распахнулась, и на крыльцо вышел мужчина. Я вылез из машины и направился ему навстречу.
Дуэйну Ларсену, должно быть, было уже за сорок, хотя его жесткие густые белокурые волосы, казалось, совсем не поредели. Безобразное и в то же время дружелюбное лицо служило его «торговой маркой». Сломанный нос, глубокий шрам на левой щеке и унылый взгляд его холодных голубых глаз, все это были бесценные слагаемые его «торговой марки». Пусть кто-нибудь только попробует освистать такого актера как Дуэйн Ларсен, и он скоро пожалеет о том, что умеет свистеть. Да! Можно не сомневаться, что он свое получит! Ларсен был около шести футов ростом, но выглядел короче из-за ширины своих плеч и огромного объема грудной клетки. Живот несколько прикрывал собой пряжку ремня, но, как я заметил, важность и самодовольство его походки и манер со временем не изменились.
Вы Холман. Его голос был похож на глухое рычание. Привет.
Моя кисть «утонула» в его правой ладони, и я почувствовал, что пальцы мои немеют, и это только рукопожатие.
Пошли в дом, сказал он.
Я зашел в дом следом за ним и оказался в просторной гостиной, где все сияло чистотой и свежестью, будто только что сошло сюда с цветных страниц журнала «Домоводство». Единственным, что нарушало гармонию вещей в комнате, была девушка, облокотившаяся на стойку бара.
Она была высокого роста с длинными прямыми черными волосами, которые лежали у нее на плечах. Ее темно-карие глаза были прозрачны; у нее был широкий рот с сильно выступающей вперед нижней губой. На ней были только босоножки на высоких каблуках и белые кружевные трусики-бикини. Ее груди были полные и упругие, коралловые соски большие, слегка набухшие. Узенькие трусики плотно облегали округлости ее попки и четко акцентировали разрез ягодиц.
Выпить хотите? спросил Ларсен.
Бурбон со льдом, если можно, сказал я.
Девушка приготовила мне бокал, затем понесла его через всю комнату, где стоял я; ее груди подпрыгивали при каждом шаге. Я поблагодарил ее, принимая бокал из ее руки; она сдержанно улыбнулась мне в ответ.
Это мужской разговор, сказал Ларсен. Ты не свалишь отсюда ненадолго, Джули.
Конечно, сказала она послушно.
Когда она выходила из комнаты, я задержал на мгновение взгляд на ее упругой попке, обтянутой трусиками. Ларсен с пониманием улыбнулся мне.
У Ларсена только «фирменный товар», сказал он. По крайней мере одна такая всегда находится в моем доме, днем и ночью. Никогда не знаешь, когда вдруг приспичит.
Атрибут имиджа, согласился я.
Он поморщился.
Только не надо мне этого дерьма, Холман. Я делаю то, что хочу и когда хочу, а все остальные могут идти на х
Вы не пьете? спросил я его.
Я сейчас в завязке, коротко бросил он. Так вы хотели поговорить со мной о моей бывшей жене, об этой фригидной суке?