«девушка», и что я вижу его в первый и последний раз.
Давайте работать быстро и четко, мистер Хоуп, я человек деловой.
Гарри Лумис не утруждал себя бритьем последние несколько дней, его голос походил на приправу из лаврового листа и патоки с примесью касторового масла, добавленную в кушанье для густоты и аромата, брови его напоминали грязные разводы на обоях, а цвет лица сухой хлеб с перцем и солью. Он прочистил горло, отлепил от зубов большой кусок жевательного табака и тем же способом, что и раньше, отправил его в горшок. Но на этот раз он попал точно в «десятку» и с удовлетворением улыбнулся, показав при этом зубы того же цвета, что и табак.
Выкладывайте ваше дело, сказал он.
Я сказал ему, что, насколько мы могли определить, Джек Мак-Кинни не оставил завещания, и в таком случае, в соответствии с положением о порядке наследования умершего без завещания, все оставленное им имущество переходит к его матери. Я сообщил, что полиция уже направила запросы в Калузу, Брейдентон и Сарасоту, но банковских счетов не обнаружила, что единственным имуществом в наследстве Мак-Кинни были его личные вещи и автомобиль «форд-мустанг» трехлетней давности. Я стал говорить ему, что, рассматривая
А как насчет тридцати шести тысяч? Наличности, с которой он собирался прийти на подписание документов?
Если считать, что он действительно имел такую сумму, сказал я, деньги еще не найдены.
Кто искал их?
Я только что сказал вам полиция.
Где?
В его квартире. Кроме того, полиция в установленном порядке послала запросы во все банки в
Они проверяли банки здесь, в Ананбурге? В Маканаве? В Венеции? В
Отлично, сказал я, а как насчет банков в Нью-Йорке, Чикаго или Лос-Анджелесе? Маловероятно, чтобы Мак-Кинни держал деньги там, откуда их неудобно взять. Ананбург и
Вы не знаете этого достоверно, изрек он таким тоном, как будто хотел обругать меня последними словами.
Во всяком случае, допустим, что единственное имущество
Я ничего не допускаю, пока не установлен факт, сказал он с той же самой интонацией.
У меня был соблазн послать его самого ко всем чертям, но вместо этого я спокойно продолжал:
Хорошо, если мы сможем доказать, ради вашего удовлетворения, что никакого имущества, по существу, нет, готовы ли вы
Я не удовлетворюсь до тех пор, пока вы не просеете весь песок во Флориде, сказал он. Человек, подписавший обязательство, сказал, что у него есть тридцать шесть тысяч долларов наличными, отложенные до подписания документов. Это обязательство факт, мистер Хоуп, удостоверенный обеими сторонами. В нем говорится о существовании имущества, по крайней мере, в тридцать шесть тысяч долларов. Я не знаю, что вы пытаетесь вытащить теперь, но мне кажется
Никто ничего не пытается вытаскивать, возразил я, возмущен вашими обвинениями. Мы убеждены, что нет существенного имущества. Допустим, мы можем убедить
Мы опять переходим к предположениям, сказал Лумис.
Мы готовы предложить соглашение
Какое же, мистер Хоуп?
Ваш клиент сохраняет ферму, а банк переводит ему четыре тысячи долларов, которые внесены в залог, а также автомобиль и все личные вещи Мак-Кинни.
А как быть с ущербом? возразил Лумис. Мой клиент мог продать эту ферму кому-то другому. Он не сделал этого из-за обязательства, которое он подписал с Мак-Кинни
Но и сейчас он может продать ферму, не так ли?
Покупатели не уклоняются от уплаты долга, мистер Хоуп.
Убийство и уклонение от уплаты долга не одно и то же. Во всяком случае, таково наше предложение, и мне оно кажется разумным.
Как вы относитесь к тому, что мы подадим в суд иск об имуществе, мистер Хоуп? спросил Лумис. Поищем, где спрятаны эти тридцать шесть тысяч?
Это ваше право, конечно, согласился я. Однако дело может быть длительным и запутанным, и ваш клиент может потратить значительно больше тех четырех тысяч, которые мы готовы передать ему в виде штрафа.
Не люблю торговаться с пройдохами. Мне показалось, что Лумис явно склонялся к компромиссу.
Почему бы вам не обсудить это с мистером Бериллом? спросил я.
Я и так могу сказать, каков будет его ответ. В какой школе вы учились? поинтересовался он.
В Северо-Западной.
Где это?
Неподалеку отсюда, ответил я. Все же обсудите это с мистером Бериллом.
Я думаю, имущество гораздо больше, чем вы полагаете, сказал Лумис.
Вы ошибаетесь. Всего наилучшего.
Когда я выходил из конторы, он повернулся, чтобы опять плюнуть в горшок.
Пошел дождь такой,
как описывают в романах и показывают в кинофильмах.
Потоки воды низвергались с рассерженных небес, как серебряные трассирующие пули, они разбивали дорогу и долбили крышу «гайа». Я ехал очень медленно и осторожно через нескончаемые лужи и притормозил перед разбушевавшимся потоком, хлынувшим поперек дороги. Надвигалось то, что здесь называли «лягушачьим раздольем».
«Дворники» на ветровом стекле «гайа» никогда не работали как следует, не работали они и сейчас, к тому же стекло запотело изнутри. Когда я опустил левое стекло, меня тут же окатило дождем, и я вынужден был немедленно поднять его. Дождь здесь, во Флориде, был более свирепым, чем где бы то ни было еще. Он, казалось, ниспослан карающим Богом в наказание тем, кто был настолько глуп, что остался здесь на лето. Мотор «гайа» ревел, как карибский оркестр из стальных барабанов, огромные дождевые капли стучали по корпусу и били по ветровому стеклу, где «дворники» безуспешно пытались очистить хотя бы небольшой сектор обзора. Я вытер влагу с внутренней стороны ветрового стекла и пригнулся к рулю, чтобы получше разглядеть дорогу впереди. При закрытых окнах внутри автомобиля было невыносимо жарко.