У меня потемнело в глазах. Стало трудно дышать. Воротник сдавил горло. Рука непроизвольно потянулась, чтобы ослабить галстук, но я обнаружил, что воротник был уже расстегнут.
Это было невозможно. Всего полчаса назад я говорил с ним по телефону. Что он тут делал, мертвый? Ибо он был мертв. Человек, которого я сбросил с кресла, был не Кендалл. Это был Тони Мантин.
Борта его белого шелкового костюма были залиты кровью. Он лежал на спине и его лицо было так же лишено всякого выражения, как тогда, когда он мне сказал: «Ты мне нравишься, Чартерс».
Я отступил на шаг.
Кендалл! заорал я. Мистер Кендалл!
Мне казалось, что я вопил в морге. Ответом мне было только слабое эхо. Я хотел закурить сигарету, но руки мои настолько сильно дрожали, что я зажег ее посредине, бросил, достал новую. Вот тогда я и заметил пистолет. С того места, где я стоял, он был похож на «Кольт» 38-го калибра, собранного на раме 45-го калибра. Рукоятка его была инкрустирована пожелтевшей слоновой костью. Ствол был посеребрен. Я поднял его, потом положил на прежнее место. Сделал это быстро, так как ствол был горячим. И понял, что погорячился, что мог сильно погореть. Теперь в это дело вмешается полиция, а я сделал огромную оплошность.
«Кто этот тип?» спросит меня Билл Дэвид.
«Он мне назвался Мантином», отвечу ему я.
«Почему вы поссорились?» спросит Дэвид.
«Мы не ссорились».
«Не вы ли его случаем убили?»
«Нет».
«А кто же его убил?»
«Не знаю».
"И у вас нет ни малейшей идеи на этот счет?
«Нет».
«Когда вы вошли в комнату, он был уже мертв?»
«Да».
«Тогда как могли, спросит меня лейтенант Дэвид, отпечатки ваших пальцев очутиться на пистолете?»
И мне останется лишь ответить:
«Я его поднял машинально».
Как и Пел Мантиновер...
Глава 8
Однако, мне не была безразлична его смерть. Он не был животным, отнюдь нет. Чем дольше я на него смотрел, тем больше находил под маской усталости сходство с Пел Мантиновер. Это был, наверное, ее старший брат. Я готов был поклясться, что он был по натуре хорошим парнем, что измениться его заставили обстоятельства. У него были какие-то привязанности, и доказательством этого могли служить те десять
с курка, бросил ботинок вниз и приготовился стрелять по вспышкам выстрелов. Ботинок мягко шлепнулся на плиточный пол, но никто на шум не стрелял.
Я подождал некоторое время, потом снял второй ботинок и начал спускаться по лестнице. Мне было страшно, но еще больше я боялся за Мэй. Я абсолютно ничего не видел. Задрав голову, я увидел звезды, но лестница спускалась в такую густую темноту, что ее можно было резать на куски. Ладонь была влажной от пота и я боялся, что пистолет выскользнет из руки. Сердце бешено колотилось. Дыхание было слишком бурным: его было слишком слышно. Я попробовал задержать дыхание, но мне этого не удалось сделать. Эти бесполезные попытки я стал предпринимать еще как только начал спускаться по лестнице. Человека, который мог меня подкарауливать внизу, не было. Он поднялся по левой лестнице и теперь спускался у меня за спиной. Я услышал его дыхание и повернулся, но было слишком поздно. От удара моя голова врезалась в стену. Я выронил пистолет, который перелетел через перила из кованого железа. Грохот выстрела сотряс лестничную клетку, и рукоятка пистолета нападавшего снова обрушилась на меня. На этот раз удар пришелся по лицу.
Я упал на колени и схватил его за ноги. Он ударил меня коленом в подбородок. Я полетел назад, пытаясь увлечь за собой и его. Он ухватился за перила. Мне удалось подняться на ноги и я начал исступленно колотить его.
Кто ты? задыхаясь спросил я. Что ты сделал с Мэй?
Он снова принялся наносить мне удары рукояткой пистолета. Бил он хладнокровно, со знанием дела, вынуждая меня спускаться ступенька за ступенькой. Мне казалось, что в этом кошмаре я отбивался как сумасшедший. Я слышал только приглушенные звуки ударов, чередовавшиеся время от времени с ругательствами боли и с хриплым прерывистым дыханием. Мне отчаянно хотелось узнать кто был моим противником: Кендалл? Кто-то из людей Кэйда Кайфера? И что он сделал с Мэй?
Скажи мне, подлец, кто ты? задыхаясь спросил я. Что ты сделал с Мэй?
Лучше мне было бы не сбивать себе дыхание. Во рту я ощущал вкус крови и чувствовал, что продержаться долго я не смогу. Я старался защитить голову. Тогда противник ударил меня коленом в живот. Я вскрикнул и попытался отступить. Но наткнулся спиной на стену, так как лестница уже кончилась. Нападавший на меня тип был еще на лестнице, то есть выше меня. Он перестал молотить меня рукояткой пистолета и стал наносить удары ногами. Я попробовал нырнуть в сторону, но ударился головой обо что-то твердое и рухнул от боли на пол. Я попытался спастись ползком, но на меня по-прежнему сыпался град ударов.
Интересно получалось: в книгах или в кинофильмах герой на моем месте должен был бы думать о высоких материях. Я должен был бы думать о Мэй и радоваться тому, что регулярно выплачивал взносы по страхованию жизни. Куда там! Я в тот момент только и думал: «Господи! Когда же он перестанет бить!»
Открыв глаза, я обнаружил, что лежал в высокой траве в нескольких метрах от моря. Приподнявшись на локте, я увидел как на другой стороне бухты, фиолетово-таинственные при свете луны, мерцали огни Сан Сити. Это были огни карниза.