- Нет, сверху лежало стекло. Он сказал, что пришел от имени Урганова, которого я должен помнить по лагерю. Потом сообщил, что собралась группа своих ребят, решивших провернуть дело, о котором Урганов мне рассказывал раньше. Я спросил, на свободе ли Урганов. Он ответил, что это не имеет значения, а главное, друзья его сейчас здесь. И он предложил мне принять участие в этом деле. Я сразу же отказался и объяснил, что веду совсем другую жизнь и такими делами не занимаюсь. Он не уговаривал, а только спросил, сохранился ли у меня план, который давал Урганов.
- Что за план? - перебил полковник.
- Это тоже было а лагере. Когда стало известно, что я выхожу на волю, Урганов начертил мне план, по которому я должен был отыскать человека, чтобы после работать с ним, вернее, с ними,- Урганов говорил, что там целая группа.
- Вы воспользовались планом?
- Собирался воспользоваться отыскал улицу, даже во двор зашел и вдруг передумал. Потом я где-то потерял эту бумажку.
- Вы помните адрес?
- Названия улицы я не знаю, но показать, если необходимо, смогу.
- А фамилия? Как фамилия человека, к которому вы шли?
- Фамилии не было, я знал только кличку - Скокарь.
- Так, - полковник щелкнул портсигаром и протянул Коваленко папиросы. Закурили. - Простите,
я перебил вас. Так что же вы ответили ему по поводу плана?
- То же, что и вам.
- Ну, а он?
- Он сжал мою руку и сказал, чтобы я забыл имя Урганова и дом, к которому приходил.
- Вы говорите, он сжал вам руку. Покажите, в какой позе вы сидели, это очень важно.
Коваленко придвинул стул и сел вполоборота к письменному столу.
- Вот так на столе лежала моя рука, он положил свою сверху. Потом мы встали. В кружке у него оставалось немного пива, и он допил его стоя. Вдруг он закашлялся, и кружка выпала из рук. Стекло на столе разбилось. Появился заведующий, но он выложил пятьдесят рублей, и все утряслось. Я спросил, почему так много: стекло от силы стоит рублей двадцать. Он сказал: «Мы денег не считаем». На прощание он еще раз предложил мне подумать, и я еще раз отказался. Тогда он предупредил, что я пожалею об этом, потому что «вход в блатную компанию стоит рубль, а выход из нее два рубля»
Было поздно. Коваленко уже устал. Но полковнику, напавшему на золотую жилу, не хотелось так быстро расставаться с ней.
- Когда это произошло? - спросил он.
- В четверг.
- А ножом вас ударили в пятницу?
- Нет, в тот же вечер, когда я был в Загорянке.
Продолжать допрос становилось бессмысленным: у парня слипались глаза.
- Последний вопрос. - Полковник говорил почти умоляюще.- Как выглядел этот человек?
- Обыкновенно: среднего роста, коренастый, в черном пальто, волосы светлые, на левой щеке шрам
7
Они медленно шли по направлению к центру. Иван Ильич шутил, и Сергей Васильевич чувствовал, что у его спутника отличное настроение. Для этого было основание: удалось нащупать ту главную нить, с помощью которой вскоре распутается и весь узел. Версия приобретала законченные формы, и полковник без труда изложил ее Брайцееу.
Итак, во время своего пребывания в лагере молодой и неопытный Коваленко попал на глаза матерому уголовнику Урганову. Тот пригрел парнишку, быстро подчинил его своему влиянию, рассчитывая в будущем сделать одним из своих помощников. Как раз в этот период Урганов вынашивал план какого-то нового дела, которое собирался осуществить, когда окажется на свободе. Дабы поразить воображение юноши, он поделился с ним своим замыслом. Но произошло непредвиденное: Коваленко отказался.
Он работал, чтобы по возможности сократить срок заключения и таким образом порвать с Ургановым. Тот заметил эту перемену, но не придал ей особого значения. Коваленко нужен был ему не сейчас, и опыт подсказывал Урганову, что есть немало способов, с помощью которых впоследствии легко будет отрезвить юношу, если тот, паче чаяния, совсем отобьется от рук.
Поэтому, узнав, что Коваленко амнистирован, он, не задумываясь, начертил ему план местонахождения «малины» - главной штаб-квартиры его банды.
Но Урганов еще раз ошибся. Перспектива честной жизни оказалась для юноши увлекательнее грязной «романтики» уголовщины: он не пришел в шайку. Более того: каждый новый шаг Коваленко - вечерняя школа, футбол, девушка - оставлял у участников банды все меньше и меньше сомнений относительно его теперешних взглядов на действительность.
Таким образом, в Москве оказался свидетель, посвященный в замыслы Урганова, человек, знающий явки, имеющий возможность в любой момент провалить банду.
Отчаянные попытки «привести мальчика в чувство» окончились безуспешно. И вот тут-то Здесь можно было поставить жирный вопросительный знак, потому что дальнейшие действия ургановских молодчиков противоречили элементарной логике.
- Допустим, что удар ножом в Загорянке, - рассуждал вслух Северцев, - был оправданным действием с ясно поставленной целью: устранить свидетеля. Но для чего им понадобилось впутывать Коваленко в историю с такси, подвергать его опасности ареста и ставить под угрозу судьбу всей банды, когда они отлично понимали, что Коваленко на допросе может рассказать все?