Буду очень рад, ответил я, стараясь не подавать вида, что чересчур уж заинтересован. Спасибо, что рассказали мне обо всем.
Ну, что вы! Рад был вам помочь. Здесь так редко что-нибудь происходит, он застенчиво улыбнулся. Звучит наивно, правда? пробормотал он. Но вы понятия не имеете, Кемпион, как скучно в деревне интеллигентному человеку.
Мы вернулись в салон. Дженет
и Батвик слушали радио, но, когда мы вошли, Дженет встала и выключила приемник. Батвик, взглянув на меня, громко вздохнул.
Через несколько минут к нам наведался Лео, но, видимо, он был очень занят, потому что вскоре извинился и ушел. Вполне естественно, что общество начало понемногу расходиться. Кингстон пошел домой, захватив с собой упирающегося сердитого священника; мы с Дженет вышли на террасу. Было тепло, светила луна, а запах цветов и соловьиные трели в кустах жасмина придавали вечеру романтический колорит.
Альберт проговорила Дженет. Да?
Странные у тебя бывают знакомства, правда?
Знаешь, в школе человеку выбирать не приходится, сказал я извиняющимся тоном. Голова у меня все еще была забита Питерсом. Это как с яйцами: лежит их целая куча, а какое из них окажется тухлым, заранее не угадаешь.
Она глубоко вздохнула, и глаза ее блеснули в слабом свете.
Я и не знала, что ты ходил в школу с совместным обучением, саркастически заметила она. Тогда понятно, откуда у тебя такие вкусы.
Можно и так объяснить, согласился я кротко. Помню нашу мисс Маршалл. Классная руководительница из нее была первый сорт, ничего не скажешь. На стадионе, что твой чемпион, но как возьмет розгу в руки
Перестань, неожиданно фыркнула Дженет. Как тебе понравился Батвик?
Очень приятный человек, послушно подхватил я. Где он живет?
У него дом рядом с «Рыцарской серенадой». А что?
Сад у него хороший?
Вполне. А что?
Граничит с парком «Серенады»?
Доходит до каштановой рощицы в парке Поппи. Да в чем дело?
Стараюсь узнать обстановку, в которой живут люди. Ухаживает за тобой, не так ли?
Она не ответила, и я решил, что она сочла мой вопрос проявлением дурного тона. К своему удивлению, я заметил, что она дрожит.
Альберт, прошептала она совсем тихо, ты знаешь, кто виноват в этом жутком убийстве?
Нет, пока еще нет.
Думаешь, что сможешь узнать?
Да, сказал я. Смогу.
Она взяла меня за руку и произнесла:
Лео очень привязан к Поппи.
Я не отпустил ее руку.
О том, кто убил Гарриса, Лео известно не больше, чем еще не родившемуся младенцу.
Она снова задрожала.
Тем хуже, правда? Для него будет страшным ударом, когда когда ему придется все-таки узнать.
Поппи? предположил я.
Дженет крепко сжимала мою руку.
Понимаешь, они все готовы спасать ее, сказала она взволнованным голосом. В конце концов она теряет больше, чем кто бы то ни был. Возвращайся в Лондон, Альберт! Оставь это! Я не хочу, чтобы ты этим занимался!
Брось, сказал я. И думать об этом не думай.
Мы немного молча прошлись. На Дженет было синее платье, и я заметил, что оно мне нравится. Сказал и о том, что нравится ее прическа.
Она тоже ответила комплиментом. Сказала, что знает, какой я правдивый и жалеет, что сегодня усомнилась было в каких-то моих словах.
Я охотно извинил ее. Мы как раз подошли ко входу в салон и решили уже, что погуляем еще, когда произошло нечто, чего я не предвидел и чего никак не должно было случиться. К нам вышел Пеппер и, чуть пыхтя, сказал, что просит прощения, но мисс Эффи Роулендсон хотела бы видеть мистера Кемпиона и ждет его в малом салоне.
Глава 7 СТАРАЯ ЗНАКОМАЯ
Как она выглядит, Пеппер?
Он обернулся и бросил на меня красноречивый взгляд, что означало: Пеппер, человек старый и опытный, пыль в глаза пустить себе не даст.
Эта дама сообщила, что она ваша старая знакомая, сэр, и только потому позволила себе навестить вас в столь позднее время. Говорил он удрученно, показывая всем своим видом, что для него это обстоятельство так же неприятно, как и для меня.
Хэлло! услышал я, входя в комнату.
Пеппер удалился, и мисс Эффи Роулендсон встала мне навстречу.
Хэлло, повторила она, поглядывая на меня из-под трепещущих ресниц. Надеюсь, вы на меня не сердитесь?
Боюсь, что я смотрел на нее ничего не понимающим взглядом. Это была кокетливая блондинка с глазами, как звезды, и зубами, которые сверкали, как на рекламе зубной пасты. Она была вся в черном, кроме длинного белого пера на шляпке, и в результате производила впечатление чего-то среднего между Гамлетом и Алладином из рождественской пантомимы.
Ой, так вы меня не помните? прощебетала она. А я-то заявилась как ни в чем не бывало! Я думала, что вы наверняка, ну, просто наверняка меня помните. Ну и глупая же я!
Из этого вытекало, что я немножко грубиян, но она на меня не сердится,
потому что такова жизнь.
Возможно, вы меня с кем-то перепутали? спросил я растерянно.
Ой, что вы! Она опять кокетливо мне подмигнула. Я вас отлично помню по тем похоронам. На последних словах она, как приличествует, понизила голос.
Внезапно меня осенило. Девушка, которую я видел на похоронах Питерса! Почему я забыл ее, а запомнил того старикана, не знаю. Помню лишь, что тогда еще подумал: на таких, как она, мужчине долго заглядываться не стоит.