Господи! вскричал Колтон, осознав, что только что услышал. Получается, бедолагу убили прямо на полпути к берегу!
Похоже на то, серьезно и задумчиво сказал Хейнс. Нет, клянусь Юпитером, не может такого быть! Мы что-то упускаем. Должно быть другое объяснение.
А кровавые пятна не могло смыть водой? предположил спасатель.
Тогда почему смыло только с одной половины веревки? возразил Хейнс. А вы точно не путаете, может кровь была все-таки со стороны корабля? с надеждой в голосе вдруг спросил он.
С чистого конца был кусок дерева, быстро ответил Брюс, сводя промелькнувшую надежду на нет.
Как минимум очень любопытно, задумчиво вставил Колтон, что ужас жонглера от какого-то летающего смертоносного объекта так хорошо совпадает с этим убийством.
Вы слишком впечатлительны, сказал Хейнс. Этот безумец Уолли зарезал
Петерсена еще на корабле. Мотив и сговор с другими моряками я возьму на себя. Но я уверен, что дело сделал именно он, а этот бешеный страх и сказки про какое-то там привидение всего лишь хорошая актерская игра, чтобы отвести подозрения. Правда косвенные доказательства свидетельствуют об обратном, вот в чем дело!
Вдруг репортер резко сменил тон:
Принцесса! О принцесса!
Что такое, petit père? спросила она.
Пойдешь с нами домой?
Да, пойдемте. Мы не всегда так встречаем гостей, доктор Колтон, сказала она, взяв Хейнса под руку, как вы думаете, Сердхольму известно что-либо о об убийстве?
А что?
Просто он думает, что вы уверены в этом. И очень этим озабочен. Не спускайте с него глаз, petit père. Он вас недолюбливает, сами знаете.
Хм-м, сказал Хейнс, когда все трое уже спускались по травянистому склону. Возможно и правда было бы неплохо за ним присмотреть.
Больше никто не проронил ни слова. Один раз Хельга резко остановилась, и обернулась лицом к морю, будто что-то услышала, но почти сразу же покачала головой и пошла дальше.
Дик Колтон снова был в своей постели уже на рассвете. Мысли его теперь занимали две вещи: тайна мертвого моряка и более личная тайна маленького мягкого подарка в его кармане.
Глава V. Крик в сумерках
Кроме семьи у маяка на восточном берегу, трех спасательных станций да нескольких покосившихся рыбацких домиков в сентябре 1902 года в Монтоке не было ни души. Стадо овец могло спокойно само пастись весь день без надзора, потому что убегать им некуда, да и красть их тоже было некому. Да, пожалуй, сложно было бы найти в целом мире более одинокий клочок земли.
Для Дика Колтона, вставшего поздним утром с благодарным сердцем за спокойный сон, не тревожимый мириадами лекарственных пузырьков, это одиночество было бальзамом на душу, и он хотел разделить его еще кое с кем. С трепетным рвением, совершенно не свойственным его спокойной и чуждой излишней чувствительности натуре, он жаждал вновь увидеть девушку, чьи глаза встретили его из тьмы, когда он с боем вырвался из когтей смерти. И эта тоска была причудливо смешана с диким любопытством: что же мог значить этот маленький сувенир? Внутри себя он твердо решил разгадать эту тайну при первой же возможности но прямо сейчас возможность отдалялась.
Далеко за окном на контрасте с ярким небом были видны две поднимающиеся фигуры мисс Равенден с отцом ехали в Амагансетт, как позже узнал к своему неудовольствию Колтон, на весь день. Хельга Джонстон ушла до утра на маяк, а Хейнс работал над расследованием загадочной смерти Петерсена.
Одинокому гостю ничего больше не оставалось, как наслаждаться в тишине собственным обществом.
Все утро Дик Колтон провел в размышлениях редкое удовольствие дать своему уму вдоволь понаслаждаться праздными раздумьями. Равендены собирались остаться в «Третьем доме» примерно на месяц. При благоприятных обстоятельствах за месяц можно очень хорошо познакомиться с человеком. Правда, настоящие обстоятельства были далеко не благоприятными. Но Дик не отчаивался. Он достал свой блокнот, в который вложил подарочек от мисс Равенден.
Думаю, это должно растопить часть льда, сказал он про себя.
За ужином Колтон с такой тоской созерцал пустое место, обычно занимаемое его новой мечтой, что старому Джонстону даже стало его немного жаль.
Кажется, уже сегодня в то озеро на нерест приплывет белый окунь, сказал он.
Это было лучшим лекарством для любой раны, так что Дик немедля взял свою удочку и вышел на рыбалку. Рыбы действительно было вдоволь, как и сказал Джонстон. Дик только что поймал одну красавицу и вдруг поднял взгляд на озеро: вдоль берега тянулась сеть.
«Должно быть, ловят жуков», предположил он.
О, профессор Равенден! сказал Колтон,
и оборвался на полуслове: какого черта он сейчас ему скажет?
Наполовину раскрытая сеть собралась, и подняв глаза выше, Дик забыл как дышать: перед ним стоял не профессор Равенден, а его дочь.
Вы искали моего отца? спросила она.
О эх а добрый вечер, мисс Равенден, запинаясь, вымолвил доктор. Я. я как раз хотел встретиться с вами.
Это какая-то ошибка, холодно ответила она. Я не знаю, кто вы.
Мое имя Колтон, сказал он. Я сейчас живу в «Третьем доме».
Неужели тот факт, что вы живете с кем-то в одной гостинице, дает вам право выбивать из него знакомство? резко спросила девушка.