Даже конным и самым бравым жандармам еще ни разу не удалось задержать солнце и доставить его куда следует.
Близорукие тигры прыгают недалеко.
Лысый индеец неуязвим для мщения.
В Маюмбе бывает, что крокодилы вдруг прокашляются, выплывут со дна речки и съедят рассеянных игроков в кости.
По ночам пруды поднимаются и говорят: «Мы теперь не мертвые». Они поднимаются, собирая воду вокруг себя в мешки. Когда они уходят, на их месте остаются огромные ямы, а они отправляются по дорогам, перекатываясь и виадукаясь друг с другом, высоченные, как соборы, и наклонные, как бочки.
Поначалу они прозрачные, но скоро желтеют, коричневеют или чернеют: это зависит от того, какие муравьи желтые, коричневые или черные облепят их по дороге. От всего этого (от тяжести муравьев) они устают, договариваются между собой и решают: «Ладно, пожалуй, отложим наш уход на завтра, ну да, на завтра», и возвращаются,
куда медленней, чем уходили, возвращаются в свои ямы, приминая камыш.
Там мы их и видим по утрам после завтрака. Но только вот как все это происходит, если в пруду есть утки?
Куры яиц не несут. И вообще никто не несет куры их из земли выкапывают.
Злые слоны лишаются права носить хобот.
У клоунов не бывает отцов; ни у одного клоуна нет отца; потому что такого и быть не может.
Пробирка, полная бабочек, ничего не весит, если только бабочки не уснут; отец говорит, что она весит килограмм, но он никогда не смотрит на бабочек.
Вроде советов по гигиене души
Брык и бряк
Большая битва
Из книги «Эквадор» (перевод А. Поповой)
Тошнит или это смерть пришла?
Из сборника «Мои владения»
Мои занятия (пер. А. Поповой)
Бывает, что люди садятся в ресторане напротив меня, не говоря ни слова, и сидят так подолгу: это они решили поесть.
Вот один такой.
Ну так я его хватаю и хряп!
Так, еще раз хватаю, хряп!
И на крючок в раздевалке.
Теперь отцепляем.
Опять на крючок.
Опять отцепляем.
Теперь на стол, придавим, потом придушим.
Измажем кой-чем, а теперь помочим.
Он оживает.
Теперь сполосну его, расправлю (что-то я разволновался, пора кончать), сгребу в кучку, прихлопну, выжму к себе в стакан, а потом демонстративно выплесну на пол и подзову официанта: «Дайте-ка мне другой стакан почище!»
Но мне как-то нехорошо быстро плачу по счету и ухожу.
Простота (пер. В. Козового)
Так, я всегда теперь выхожу из дому с кроватью, и если мне нравится какая-то женщина, я хватаю ее и вмиг с ней ложусь.
Если уши ее (или нос) огромны, уродливы, я снимаю их вместе с одеждой и кладу под кровать пусть заберет, уходя; я оставляю лишь то, что мне нравится.
Если ей не мешало бы сменить белье, я заменяю его немедля. Это подарок ей. Если, однако, я замечаю другую, более симпатичную женщину, я прошу у первой прощения и немедленно с ней расстаюсь.
Люди, знающие меня, утверждают, что я не способен на поступки, о которых рассказываю, что у меня недостаточно темперамента. Я тоже так думал, но все объяснялось тем, что я не поступал как мне нравится.
Теперь днем у меня время всегда отлично заполнено. (По утрам я работаю.)
Лень (пер. В. Козового)
Хочешь плавать ложись на живот. Душа оборвется и понеслась. Она уносится вплавь. (Если душу вашу уносит, когда вы стоите, или сидите, или согнули колени или, может быть, локти, она ускользает по-разному, меняя повадку и форму в зависимости от позы, я в этом убедился не сразу.)