Так, наверно, и шло бы. Но тут возле кузницы показались новые гости. Это были толстый карапуз с волочившейся по земле помочью от штанов и рыжий кривой пес. Малыш, не говоря ни слова, забрался в лужу и принялся гонять в ней щепку. А пес, вильнув хвостом, вкусно зевнул, поцарапал передними лапами землю и, подойдя к лошади, обнюхал обрезки копыт.
Ну, чего лезешь, Валетка? недовольно
спросил мальчишка. Хочешь, чтобы тебя подковали, как мерина, да?
Петька подумал, как выглядел бы пес, подкованный на все четыре лапы, и прыснул.
Чего смеешься? покосился на него мальчишка. Думаешь, как собака, так ее и подковать нельзя?
Конечно. Она ж без копыт!
И пускай. Верблюды тоже без копыт. Можно сказать, с одними ногтями. А спроси вон деда Савелия, как он в войну расправлялся с ними. За милую душу! Ковал сотнями. Да еще и благодарности от командиров получал.
Ну да! Как же это?
А так. Верблюжья подкова не из железа, а из песка делается. Да! Берут песок, смешивают со смолой, а потом намазывают горбатым подошвы. Когда мазь застынет, на ногах получается шершавина. Хоть по чистому льду танцуй не склизко.
И ты хочешь подковать так Валета?
Мальчишка на минутку задумался.
Да нет. Теперь это ни к чему. Вот зимой другое дело. Тогда, может, и подкуем.
А что зимой?
Как что? Охота ж. Думаешь, наш Валетка дармоед? Как раз! Такого кобеля по всему району нету. По какому хочешь зверю работает и по белке, и по медведю. А на барсуков другой раз и без отца охотничает. Вытащит из норы, задушит, и потом домой на порог волокет.
Барсуки ему, наверно, и глаз покалечили?
Глаз? Нет. Это зарубка ему от секача дикого кабана, значит. Так долбанул проклятый, что Валетка чуть слепой не остался. Да ничего! Придет пора он с секачами посчитается. А сделаем подковы и вовсе. Не поскользнется уже
Из кузницы выглянул старик.
Ну как, Николка? Расчистил копыто?
Расчистил, деда. Давай ковать.
Дед вышел с еще теплой подковой и примерил ее к копыту.
Как тут была! Давай-ка молоток.
Но Коля спрятал молоток за спину.
Не дам. Твои были три копыта. Это мое. Сам обещал.
Старик смущенно потер бороду.
Обещать-то, конечно, обещал. Только тут, брат, какое дело? Конь-то этот для ученья больно неподходящий. Трудноватое копыто. Как бы не испортить.
Не испорчу, деда, упрашивал мальчишка. Я же знаю, как надо. И ты будешь рядом.
Ну ладно, согласился наконец кузнец. Однако держать подкову буду я. И бить по гвоздю с моего разрешения.
Коля засуетился, доставая из кармана заранее приготовленные подковные гвозди. Они были длинные, острые, но не круглые, а четырехгранные и походили на маленькие железные клинья.
Вставляй в эту дырку, показал пальцем старик. Теперь наклоняй на меня. Бей
Один за другим они загнали шесть или семь гвоздей. Потом обкусали концы их клещами, зачистили рашпилем и вывели лошадь из станка.
Молодец, внучек! похвалил помощника дед. Скоро произведем тебя в ковочные мастера. Старайся!
Петька попросил разрешения осмотреть кузницу.
Валяйте! кивнул головой кузнец, свертывая козью ножку. Не цапните только поделки. Горячи.
Мастерская деда была небольшая. Слева у подслеповатого оконца на грубом деревянном столе возвышались губастые тиски, лежали разные зубила и напильники. В углу в железной бочке поблескивала вода, приготовленная для закалки железа, а рядом валялись только что откованные, синие от огня скобы, дверные навесы и крючья.
Тиски и слесарные инструменты Петька много раз видел в школьной мастерской, даже работал с ними. Наковальня не была диковинкой тоже. Однако возле нее ребята все же задержались. Установленная на деревянном чурбане, вкопанном посредине кузницы, она показалась очень уж тяжелой и прочной.
Ты железо ковать тоже умеешь? спросил Петька Колю.
А что особенного? сплюнул тот. Подкову либо крючок, конечно сварганю. Только маленьким молотком. Эту дуру, он ткнул ногой кувалду, одной рукой не поднимешь. Потом еще искры. Деду они сыплются на фартук да в бороду. А таким, как мы, порошит в глаза. Можно окриветь, как Валет.
Больше всего Петьке понравился в кузнице мех, подвешенный над горном. Сделан он был из двух длинных треугольных досок, обтянутых по краям кожей. Нижняя доска с маленьким отверстием посредине находилась над огнем, а верхняя приподнималась над ней на пружине. Когда она оказывалась наверху, мех наполнялся воздухом, а когда дергали за веревочку, доска опускалась и из нижнего отверстия меха вырывалась сильная струя воздуха. От этого огонь в горне ярко вспыхивал, подложенная в него железка краснела, разгоралась белым пламенем и становилась мягкой как воск.
Подергав за веревочку, Петька решил, что это интересно, и тут же предложил кузнецу свои услуги в качестве горнового.
Оно бы ничего. Парень ты, видать, дельный, пыхнув цигаркой и усаживаясь на порог, улыбнулся старик. Взять такого в помощники не факт.
Беда только с лагерем. Ты ж поди удрал из отряда без разрешения. Так, что ли? Ну вот. Это знаешь, чем пахнет? Прибежит твоя вожатая и начнет меня чистить. Ты что, скажет, Савелий, пионеров к себе приспосабливаешь? Им отдыхать надо, а ты их в копоть да в сажу? А?