Ну, пока на воскресенье, а там видно будет. Согласны?
Директор стоял за спинами пришедших и подавал какие-то знаки ребятам, но они смотрели только на эту женщину и молчали.
Ну так как же? повторила она свой вопрос.
Ребята не знали, что сказать. Большинство из них вообще не знало, что такое дом и семья.
Молчание знак согласия! за всех ответил директор.
Кто-то облегченно вздохнул:
Правильно
Ну вот видите, как хорошо! Женщина, обутая в тряпичные валенки, обернулась к директору. А вы тут к понедельнику истопите немного. Сухие дрова тоже будут сегодня у нас литейный на субботник ушел.
Истоплю.
Шефы осмотрели комнаты с разбитыми зеркалами, вмазанными в стены, обследовали все уголки когда-то богатого купеческого дома и ушли.
Каждый увел с собой кого-нибудь из ребят.
В доме вдруг стало непривычно пусто и как-то особенно холодно.
Когда директор, проводив всех, вернулся в столовую, он не сразу заметил, что в темном углу, сосредоточенно уставившись в дно эмалированной миски, насупившись, сидел рыжий Лёнтя.
А ты что же? Где же ты был?
А я никуда не пойду.
Это почему?
Мне и тут хорошо. Лёнтя и самому себе ни за что не признался бы в том, что его просто забыли в толкотне, поэтому он с безразличным видом добавил: Дежурный я, завтра буду печи топить.
Дежурный? Это тоже неплохо. Мне одному тут, пожалуй, не управиться.
Поздно ночью директор и Лёнтя разгружали с саней, кололи и складывали в сенцах присланные литейщиками дрова. Спать легли только под утро.
И приснился рыжему Лёнте удивительный сон. Он и раньше видел сны всякие. Снились ему далекие теплые страны, где люди живут сытно и весело. Снились даже индейцы с перьями, но такого сна, как этот, ему еще не доводилось видеть. Очень уж все ему ясно представилось, и он долго не мог понять, сон это был или не сон.
Только было пригрелся Лёнтя под тремя одеялами, взятыми с пустых коек, в наружную дверь кто-то постучал. «Неужели, подумал, наши так быстро от шефов воротились?» Отбросил одеяла, босиком поскакал отворять. Бежит по коридору, доски холодом пятки жгут, а в дверь стучат все сильнее.
Снял Лёнтя ржавый крюк с петли и вздрогнул: на пороге прямо перед ним стоял Ленин высокий, в военной шинели и сапогах. Вошел, поздоровался и спрашивает:
А ты кто тут такой?
Я Лёнтя. Наши все к шефам уехали.
К шефам? А ты что же?
Я дежурный.
Дежурный? Ну-ка, показывай мне свои владения.
Лёнтя повел Ленина по комнатам:
Вот красный уголок. Вот столовая. Вот спальня видите, наш директор как крепко спит?
Директор?
Да. Не будите его, устал он. Всю ночь шефские дрова колол.
Дрова? Это хорошо Ленин снял шапку, подул в кулаки, поежился: А у тебя здесь не жарко! Где же твои дрова?
Мы хотели попозже топить, чтобы не выстудило к утру, но раз такое дело, затоплю сейчас.
Топи. Я-то человек привычный, а ты тут промерзнешь насквозь и товарищей своих заморозишь.
Лёнтя приволок охапку поленьев, растопил печь, поставил скамейку перед потрескивавшей железной дверцей:
Грейтесь, товарищ Ленин!
Ленин сел рядом с Лёнтей, поглядел, прищурившись, на огоньки в печи:
Как, говоришь, тебя зовут-то?
Рыжим меня ребята зовут, но по-правдашнему я Лёнтя. Так даже у директора в книжке записано,
можете посмотреть.
Верю и без книжки. Но почему же все-таки, Лёнтя, шефы тебя с собой не взяли?
Вам, товарищ Ленин, честно сказать?
Ну, конечно же, только честно.
Да оттого, что рыжий, вот и не взяли! Это я точно знаю
А ты же сказал, что дежурный? Уж что-нибудь одно!
На дежурство я уж потом заступил. Вы только не говорите им ничего.
Кому им?
Шефам.
Ленин рассмеялся. Но не каким-нибудь там обидным смехом, а так, легонечко одними глазами:
Что не взяли, это действительно очень досадно, а что рыжий, так это ж сущие пустяки!
Ленин помолчал немного, погрел руки у огня и говорит:
А теперь едем ко мне, чайку попьем.
А сахар у вас есть?
Сахар? Тебе, Лёнтя, честно сказать?
Честно.
Так вот насчет сахара не ручаюсь, но думаю, что для тебя кусочек найдется.
Едемте! Я не помню, когда с сахаром пил.
Одевайся скорее! А ребятам я непременно скажу, чтобы рыжим тебя больше не звали только Лёнтей. Согласен?
Ага!..
Плохие сны снятся всегда до конца, даже с продолжением. Хорошие всегда обрываются на самом важном и интересном месте это Лёнтя давно уже заметил. Вот и этот оборвался не ко времени.
Лёнтя раз десять отчаянно пробовал поглубже зарыться в шуршавшую соломой подушку, но сон больше не приходил.
А тут еще половицы скрип-скрип.
Открывает Лёнтя глаза перед ним директор стоит. Веселый, улыбающийся:
Вставай, дежурный, скоро наши явятся пора печи топить! Шефы звонили, сказали, что дров нам еще привезут.
Вскочил Лёнтя с кровати, побежал умываться, как его директор учил. В умывальнике мельком глянул в разбитое зеркало и невольно улыбнулся ему показалось вдруг, что и не рыжий он вовсе. Это просто так, первый солнечный лучик в его давно не стриженном виске заблудился!
ВАЗА
Владимир Ильич, не пожалеете!
Чудо, говорите? Надо посмотреть. Вот развяжусь со срочными делами и посмотрю непременно. Спасибо, товарищ!
И вот в одно из воскресений, неожиданно отменив поездку на охоту, Ленин объявил домашним: