Я позволил себе заказать заранее, улыбнулся Лисицын. Фирменные расстегаи здесь по-прежнему великолепны.
Разговор начался с общих тем погода, московские новости, последние театральные премьеры. Брянцев оказался интересным собеседником, прекрасно разбирающимся в искусстве. Лисицын больше молчал, изредка поддакивая.
После второй рюмки Лисицын вдруг засуетился:
Ох, совсем забыл! У меня же лекция в вечерней группе. Вы уж простите, товарищи
Ничего страшного, Сергей Павлович, спокойно отозвался Брянцев. Мы с Леонидом Ивановичем продолжим беседу.
Когда за Лисицыным закрылась дверь, в кабинете повисла короткая пауза. Брянцев достал из серебряного портсигара папиросу, закурил:
Знаете, Леонид Иванович, его голос стал деловым, я думаю, мы оба понимаем, что этот ужин не случаен.
Он выпустил струйку дыма:
Есть люди, очень серьезные люди, которые внимательно следят за вашей работой. И считают, что ваши таланты можно использовать гораздо эффективнее
Я молча ждал продолжения. В кабинете сгущались сумерки, только свечи в серебряных подсвечниках отбрасывали причудливые тени на стены.
Алексей Иванович Рыков очень заинтересовался вашими идеями, Брянцев слегка понизил голос. Особенно в части организации промышленности. Ваш подход скажем так, близок к нашему видению развития экономики.
Он аккуратно стряхнул пепел в хрустальную пепельницу:
Мы считаем, что форсированная индустриализация это ошибка. Нельзя ломать НЭП, нужно дать частной инициативе развернуться. А ваши методы управления, ваш опыт организации производства очень схож с нашими.
К чему вы клоните, Николай Петрович? спросил я, отодвигая нетронутую рюмку.
К простому деловому предложению. Он подался вперед. Мы можем обеспечить вам режим наибольшего благоприятствования. Финансирование, поставки, устранение бюрократических препон. Взамен просим только одного работать в правильном направлении.
И в каком же?
В направлении развития частной промышленности. Без этого жесткого партийного контроля, без форсированных темпов. Планомерно, разумно, с опорой на механизмы свободного рынка.
Я молчал, разглядывая игру света в хрустальном графине. За окном уже стемнело, только отблески уличных фонарей пробивались сквозь тяжелые портьеры.
Подумайте, Леонид Иванович, мягко продолжил Брянцев. Вы же сами из промышленников, должны понимать нельзя строить здоровую экономику на голом энтузиазме и приказах сверху. Нужна частная инициатива, конкуренция, свободный рынок
Знаете, Николай Петрович, я медленно покрутил в руках рюмку, в чем-то вы правы. Действительно, без частной инициативы, без конкуренции здоровую экономику не построишь.
Брянцев удовлетворенно кивнул, но я продолжил:
Только вот в чем проблема. Мы не в Америке и не в Европе. У нас другие условия, другие задачи. Нам нужно в кратчайшие сроки создать современную промышленность. Причем не просто отдельные заводы, а целые отрасли металлургию, станкостроение, химию
Вот именно! оживился Брянцев. И частный капитал мог бы
Нет, я покачал головой. Частный капитал в чистом виде здесь не справится. Слишком большие затраты, слишком длинные сроки окупаемости. Нужен другой подход.
Какой же?
Государственно-частное партнерство. Жесткое планирование базовых отраслей, но с элементами рыночных механизмов. Частная инициатива да, но под контролем государства и в рамках общего плана.
Брянцев нахмурился:
То есть вы предлагаете
Я предлагаю не возвращаться к старому НЭПу, а создавать новый тип экономики. Где государство определяет стратегию и контролирует ключевые отрасли, но использует рыночные
стимулы и частную инициативу для повышения эффективности.
Это противоречит нашим принципам, Брянцев начал раздражаться. Мы за свободный рынок
За свободный рынок в стране, где нет современной промышленности? Где нет квалифицированных кадров? Где нужно в считанные годы пройти путь, на который Запад потратил десятилетия? я подался вперед. Это утопия, Николай Петрович. Красивая, но неосуществимая.
В кабинете повисла тишина. Было слышно, как за стеной негромко играет джаз-банд.
Брянцев медленно затушил папиросу. Его лицо стало жестким:
Жаль, что мы не нашли общего языка, Леонид Иванович. Очень жаль. Он помолчал. Вы понимаете, что выбираете опасный путь? Сталин сегодня поддерживает вас, а завтра может случиться, что угодно.
А завтра будет завтра, я поднялся из-за стола. Знаете, в чем главная ошибка вашей группы, Николай Петрович? Вы смотрите назад, пытаетесь вернуться к прошлому. А нужно смотреть вперед, искать новые формы.
Самонадеянно с вашей стороны, холодно произнес Брянцев. Очень самонадеянно.
Возможно. Но лучше ошибаться, пытаясь создать что-то новое, чем цепляться за старое.
Я направился к выходу. У дверей обернулся:
Передайте Алексею Ивановичу мою благодарность за внимание. Но я уже сделал свой выбор.
Спускаясь по лестнице «Метрополя», я думал о превратностях судьбы. Еще утром казалось, что сегодня обычный рабочий день. А вечером пришлось делать выбор, который определит не только мое будущее, но и, возможно, путь развития целой страны.
На улице все так же моросил дождь. Степан распахнул дверцу «Форда».