Я с интересом рассматривал схему. Похоже, Циркулев самостоятельно изобрел прообраз лазерного измерительного комплекса.
А точность?
При правильной настройке оптики должны получить измерения с точностью до половины микрона, он снова сверился с часами. Но есть две проблемы. Первая нужны идеально отполированные зеркала. Вторая температурные деформации могут исказить результаты.
С зеркалами может помочь Руднев, сказал я. У него есть опыт работы с оптикой. А насчет температуры
Я уже продумал, Циркулев развернул третий чертеж. Корпус прибора будет термостатирован. Двойные стенки с циркуляцией воды постоянной температуры. Осталось только решить вопрос с эталонами для калибровки.
Сколько времени нужно на изготовление?
Циркулев снова посмотрел на часы:
При условии круглосуточной работы двадцать три дня и восемь часов. Плюс-минус сорок минут, в зависимости от качества материалов.
Я невольно улыбнулся. Его педантичность иногда казалась чрезмерной, но именно такая точность сейчас необходима как никогда.
Действуйте, Игнатий Маркович. И держите меня в курсе.
Непременно, он аккуратно сложил чертежи. Разрешите идти? У меня через восемь минут встреча с оптиками насчет полировки призм.
Когда он ушел, я подумал, что остается еще один важный разговор. Варвара обещала зайти вечером с расчетами системы охлаждения.
Варвара пришла поздно вечером, когда за окном уже стемнело. На столе горела настольная лампа, отбрасывая теплый свет на разложенные чертежи.
Все сидите? она присела на край стола, привычным жестом поправив выбившуюся прядь.
Как и ты, я улыбнулся, заметив следы масла на рукаве ее халата. Что с системой охлаждения?
Плохо, она нахмурилась. При таких нагрузках обычная система не справляется. Температура головки блока поднимается до критической. Вот, смотрите.
Она развернула чертеж, и я невольно залюбовался четкими, уверенными линиями. Варвара не только прекрасно разбиралась в технике, но и чертила как настоящий профессионал.
Здесь и здесь, она показала карандашом, образуются зоны перегрева. Особенно между клапанами. При длительной работе возможно растрескивание.
Какие идеи?
Я тут подумала она придвинулась ближе, от нее едва уловимо пахло машинным маслом. Что если сделать дополнительный контур охлаждения? Отдельно для головки блока. Ты что-то тогда упоминал насчет этого, помнишь?
С отдельным насосом?
Именно! И главное изменить геометрию каналов. Смотрите, она быстро набросала схему. Если сделать их сечение переменным и добавить турбулизаторы, теплосъем увеличится почти вдвое.
Я
смотрел на чертеж и думал, что она самостоятельно пришла к решению, которое в будущем станет стандартным для всех дизельных двигателей. Впрочем, я как обычно, немного подсказал ей. Как бы невзначай.
А вот здесь, продолжала Варвара, можно сделать дополнительные ребра охлаждения. И главное применить форсированную циркуляцию.
Насос потянет?
Я уже сконструировала новый, она достала еще один чертеж. С измененной геометрией крыльчатки. Производительность выше на тридцать процентов.
Мы склонились над чертежом, и я почувствовал тепло ее плеча. Несмотря на поздний час, от усталости не осталось и следа.
Знаете, тихо сказала она, я ведь понимаю, почему вы так торопитесь с этим двигателем. Он действительно может стать прорывом. Но
Что? я невольно залюбовался тем, как свет лампы золотит ее профиль.
Иногда мне кажется, что вы что-то недоговариваете. Словно знаете что-то такое, чего не знаем мы.
Я встретился с ней взглядом. В полумраке кабинета ее глаза казались особенно глубокими. Она была так близко, что я чувствовал легкий аромат ее духов, смешанный с запахом машинного масла.
На работе вы все «Леонид Иванович», прошептала она с едва заметной улыбкой. А ведь обещали
Я оглянулся на дверь в коридоре тихо. Затем быстро притянул ее к себе и поцеловал. Она ответила с неожиданной страстью, но через мгновение мягко отстранилась.
Не здесь, выдохнула она. Могут войти.
Знаю, я с сожалением отпустил ее. Но очень сложно держать дистанцию, когда ты рядом.
А вы думаете, мне легко? она лукаво улыбнулась, поправляя выбившуюся прядь. Особенно когда вы так увлеченно объясняете про системы впрыска
Просто я верю в нашу команду, сказал я, возвращаясь к деловому тону. В Звонарева с его расчетами, в педантичного Циркулева, в золотые руки Руднева. И особенно в одного талантливого инженера с потрясающей интуицией.
Льстец, она шутливо стукнула меня чертежом по плечу. Тогда за работу? Нужно еще провести испытания новой системы охлаждения.
За работу, кивнул я, с трудом удерживаясь, чтобы не поцеловать ее снова Кстати, где Вороножский? Давно его не видел.
О, она рассмеялась, он заперся в лаборатории с каким-то новым катализатором. Говорит, что тот нашептал ему идею особой резины для демпфера крутильных колебаний.
Я покачал головой. Методы Вороножского казались безумными, но результаты результаты часто превосходили все ожидания.
Найти Вороножского в его лаборатории оказалось непросто. Помещение заполнено странным синеватым дымом. Сквозь химический туман виднелась его высокая фигура в черном халате.