Товарищ капитан. Часть 1. Блондинка с розой в сердце
Глава 1
Я улыбнулся и громко сказал:
Здравствуйте, товарищи. Меня зовут Дмитрий Иванович Нестеров. Я ваш новый сосед. Займу двадцать второе место. Еду до конечной станции: до самого Ленинграда.
Бросил на верхнюю полку свою ношу (газету «Советский спорт» за вчерашний день) та легла по соседству со свёрнутым матрасом, из которого выглядывала грязно-белая подушка.
Здравствуйте, приятным, похожим на кошачье мурлыканье голосом сказала Лебедева.
Она пробежалась по мне взглядом: по коричневым кожаным немецким полуботинкам, по светло-синим американским джинсам, по белой футболке и по украшенному многочисленными карманами жилету из голубой джинсовой ткани.
Иннокентий Николаевич, представился «пенсионер».
Наряженный в белую майку мужчина привстал, протянул мне руку. Мы обменялись с Иннокентием Николаевичем рукопожатиями. Я отметил, что рукопожатие у пенсионера крепкое, рабоче-крестьянское, не соответствующее его внешности интеллигента.
Павел, последовал примеру своего соседа «студент». Павел Дружинников.
Павел навалился животом на стол и тоже сжал мою руку: сильно, по-взрослому, будто спортсмен тяжелоатлет. Я заметил, что ладонь у Дружинникова влажная, будто Павел сейчас нервничал перед сдачей судьбоносного экзамена.
Меня зовут Саша, промурлыкала журналистка. Александра Витальевна.
Она чуть склонила на бок голову и сказала:
Немного у вас вещей, Дмитрий Иванович. Вас, случайно, на вокзале не ограбили?
Лебедева приподняла тонкую правую бровь. Её глаза смеялись.
Я улыбнулся, взглянул на лицо Александры. Подумал, что Пашка Бондарев меня не обманул: эта ленинградская журналистка действительно симпатичная. Пробежался глазами по стройной женской фигуре. Задержал взгляд на собранных у Лебедевой на затылке в хвост светло-русых волосах и на точке-родинке у Александры над губой.
Путешествую налегке, сказал я.
Прикоснулся руками к карманам жилета и добавил:
Деньги и документы есть. А всё прочее куплю в Ленинграде.
Александра Витальевна сдвинулась к окну. Я уселся рядом с ней на полку, аккуратно застеленную тонким «колючим» одеялом. Мазнул взглядом по книге, которую держала в руке журналистка (Агата Кристи «Мисс Марпл в Вест-Индии»).
За окном купе проплывали среднерусские пейзажи: лиственные и хвойные деревья, поросшие высокой травой луга, деревянные домишки. Небо за пыльным стеклом казалось хмурым. На нём (между перистыми облаками) застыло солнце.
Дмитрий Иванович, а вы уже слышали про референдум в Ленинграде? спросил «пенсионер». Про тот, который проходил во время голосования за Ельцина. Проходимцы из Ленсовета заморочили горожанам головы. Навешали им лапши на уши. И обманутые этими негодяями ленинградцы проголосовали за переименование Северной столицы!
Я отвёл взгляд от окна, посмотрел на гневно нахмуренное лицо Иннокентия Николаевича.
Заметил, как Павел Дружинников пожал плечами.
А я считаю, что это хорошо, сказал «студент». Пора завязывать с коммунистическим прошлым. Хватит! Надоело. Да и вообще. Это царь Пётр Первый построил город на Неве, а не Ленин. Ленин там вообще ни при чём. Поэтому я считаю: именно царь Пётр заслужил, чтобы в город носил его имя. И нечего подмазываться к чужим заслугам.
Название Санкт-Петербург не в честь Петра Первого, сказала Лебедева. А в честь Святого Петра, небесного покровителя города.
«Студент» тряхнул головой.
Пусть так, сказал он. Но Ленин к этому городу всё равно никакого отношения не имеет.
«Пенсионер» гневно сверкнул глазами.
Много вы понимаете! повысил он голос. Город-герой это Ленинград, а никакой не Петербург! Ещё живы те, кто
пережил блокаду, кто защищал Ленинград от фашистов. Они Ленинград защищали, а не Петербург! Как мы своим отцам и дедам в глаза посмотрим Как мы предадим их память Совести у вас нет с эти самым вашим Петербургом.
Товарищи, предлагаю сменить тему, сказала Лебедева. Всё равно от нашего с вами спора ничего не зависит. Что бы мы ни решили, а власти поступят по-своему. Нет у нас в стране пока демократии.
Александра Витальевна взглянула на меня, словно в поисках поддержки.
И слава богу, что её у нас нет, произнёс «пенсионер». Нам она и не нужна. Пусть эту демократию буржуи за границей едят.
Он покачал головой.
Это вы за себя говорите, Иннокентий Николаевич, ответил «студент». А нам эти ваши коммунизм и социализм уже поперёк горла сидят. Всё. Надоели. Требуем перемен.
«Студент» махнул рукой.
Вы ещё наплачетесь от этих ваших перемен, пробурчал «пенсионер».
Он взял со стола пачку с надписью «Союз Аполлон». Выудил из неё сигарету.
Вот это правильно, уважаемый Иннокентий Николаевич, сказал «студент». Давайте-ка мы с вами выкурим трубку мира.
Он без стеснения запустил пальцы в пачку «пенсионера» Иннокентий Николаевич никак на это действие не отреагировал.
Мужчины посмотрели на меня.
Вы с нами, Дмитрий Иванович? спросил «пенсионер».
Я поднял руки, покачал головой.
Сказал:
Не курю.
Вы молодец, Дмитрий Иванович, сказал «пенсионер». Здоровье это очень важно. Да и сигареты нынче по талонам. Впрочем, как и всё остальное. Тут не только курить тут и есть, и пить бросишь.