И тут он поднимает руку и из неё вырывается несколько мелких капель воды и летят мне в лицо. У него из рук льется вода!!!!
Ну всё, всё, Елизавета Петровна, вам пора вызывать санитаров.
Вы теперь во-первых молодая, во-вторых блондинка, в-третьих у вас теперь есть муж и он какой-то фокусник.
Вы больно молчаливы, жена моя. Боитесь? спрашивает меня мужчина, нарушая повисшее молчание.
Я не ваша жена и я вас не боюсь, хмурюсь я, рассматривая странного мужчину исподлобья. Давайте заканчивать этот цирк, я хочу домой.
Ну, да, вы правы, пока еще не до конца жена, удивленно кивает мужчина. Но, собственно, для этого карета и везет нас в фамильное гнездо Риверфолк, именно его я выбрал для местом консумации нашего брака.
Ошизеть. Мало того, что я, похоже, сегодня девственности лишусь во второй раз, так еще и в каком-то гнезде!
Глава 4.
Подъездная дорога, выложенная тёмным камнем, олицетворение строгого порядка: ровная, без единой выбоины, она уводит взгляд к тяжелым дубовым дверям с металлическими вставками. Девиза только не хватает:«Мы сильны, суровы и не потерпим твоей безалаберности!»
Дом возвышается мрачной громадой, его фасад кажется слишком строгим даже для моего привыкшего к типовым многоэтажкам взгляду: серый камень, прямые линии, никаких лишних украшений.
Мое сердце сжимается в преддверии нового и неизвестного, и сразу же пускается вскачь, в отличие от степенных герцогских коней, запряженных в карету.
Добро пожаловать, леди Риверфолк, приветствуют меня слуги, едва передо мной открывается дверь кареты.
Выхожу, чувствуя, как мои нелепые туфли чуть скользят по идеально отполированным плитам. Не смотря на поздний час, нас встречают лакеи и строгая женщина в чёрном платье с белым передником и застывшим выражением лица.
Миледи, обращается ко мне женщина с поклоном, я Мэри-Энн, ваша горничная. Позвольте проводить вас в покои.
Киваю, ощущая на себе оценивающий взгляд горничной, которая приглашает меня следовать за собой, после
чего разворачивается и устремляется в дом.
Внутри дома все выглядит не менее строго, чем снаружи. Высокие потолки, стены, облицованные панелями темного дерева, и массивные канделябры, излучающие мягкий свет, создают атмосферу, в которой даже мое дыхание звучит слишком громким и фривольным.
Дом герцога всегда был образцом порядка, миледи, сообщает горничная, ведя меня по коридору. Его светлость ценит дисциплину. Всё здесь служит одной цели: поддержанию традиций и вековых устоев.
И вот что на это ответишь? Какие еще традиции? Я чувствую себя чужой в этом месте, словно здесь каждый предмет отказывается принимать мое присутствие и подчеркивает, что я не законно тут оказалась. Только что я пыталась вернуться домой, думая, что это глупая шутка гадин из бухгалтерии, а теперь я притихла, замолчала и изо всех сил пытаюсь не упасть в обморок от ужаса. Я в настоящем замке, настоящего герцога и настоящего дознавателя. Я его молодая жена. Мне тут жить.
Наконец в самом конце коридора, Мэри-Энн останавливается и оборачивается ко мне:
Ваши покои, миледи, открывает дверь, пропускает меня вперед с поклоном.
Комната оказывается большой, с узкими окнами от пола до потолка и строгой, как и всё остальное в этом доме под стать суровому хозяину.
Высокая кровать с тяжёлыми балдахинами, простой туалетный столик, шкаф, стоящий словно часовой у стены. Резная мебель, такой даже в антикварном магазине ни разу не видела. Тёмно-синие шторы на окнах подчеркивают общий холодный тон.
Комната кажется слишком огромной, слишком роскошной и совершенно чужой, лишенной жизни.
Боже мой, как хотелось бы думать, что я на съемки исторического фильма попала. Со мной в главной роли.
Но, похоже, что это реальная жизнь.
Остается еще небольшой шанс, что мне стало плохо на вечеринке, и теперь лежу я себе где-то в коме, пока сознание подкидывает мне такие интересные приключения. Непонятно, что хуже.
Подхожу к окну, чувствуя, как тревога и злость начинают переполнять меня, закипая в крови.
«Порядок, дисциплина, строгий муж!» подсчитываю раздраженно минусы нового мира, и руки сами собой сжимаются в кулаки.
Я так нервничаю, что ощущаю кожей покалывания на кончиках пальцев.
Как будто мало мне было проблем, надо же было так попасть! Вот тебе средневековье, вот тебе брак с этим бревном! шепчу, показывая неприличный жест воображаемому герцогу. А по факту , конечно, тяжелой занавеске.
Внезапно воздух вокруг меня меняется: словно неведомая сила наполняет руки, пробегает по телу. Штора, которой я угрожала, вдруг вспыхивает, и пламя быстро охватывает тяжелую старую ткань.
О нет! шарахаюсь назад от огня.
Но быстро прихожу в себя, хватаю кувшин с водой и выливаю его на штору. Вот только огонь продолжает бушевать, наплевав на мои попытки его потушить. Что мне теперь, звать на помощь? Но ведь все сразу поймут, что происходит что-то странное! Откуда взяться огню, если тут даже свечей нет!
Да погасни же ты наконец! прошу в отчаянии, нервно вскинув руки.
И тут же пламя исчезает, словно может быть послушно моим словам. Не погасло медленно, как это было бы с настоящим огнем, а внезапно пропало, будто его и не было, оставив после себя только вполне реальный запах гари.