- Я прожил тысячу лет, - вдруг отчетливо раздается его глубокий бархатный, как бы ласкающий голос. - Я объехал три континента, но не встречал женщины прекраснее тебя!
- Аах! вздохнул весь зал и зашушукался.
Приезжий не отпускает руку княгини, наклоняется, шепчет ей что-то на ушко и тянет за собой. И она с готовностью встает, опустив глаза, словно молоденькая девушка, и как будто собирается идти за ним!
На несколько мгновений артист замешкался. Альбрехт выругался. Тут очнулся муж и, сурово сдвинув брови, выразился решительно против.
- Но ты обещал мне, князь! - суживает глаза «Лев» и как бы случайно кладет ладонь на рукоять летающего кинжала.
- Понимаешь, - понизив голос, пускается в объяснения Фридрих, который прекрасно увидел жест Охотника, - это моя женщина. Любую другую в моем княжестве, прошу тебя, возьми любую другую!
Приезжий, помедлив, целует и как бы с сожалением отпускает руку супруги князя и демонстративно поворачивается спиной к самому Фридриху. Когда артист возвращается к выбору, в относительной тишине отчетливо слышен громкий шепот княгини:
- Что за мужчина, Боже мой, что это за мужчина! Таких больше нет.
И в тон ей раздраженное шипение князя:
- Это был просто комплимент, восточная любезность!
Княгиня в ответ на это издает слабый стон и мечтательно поднимает глаза к потолку. Очень заметно, что слова мужа ее не убеждают.
Старик-флейтист и мальчик, вооружась подносами, все это время собирают пожертвования со зрителей. «Лев» медленно идет навстречу им по кругу. И навстречу мне.
Слева от меня молодая, хорошо одетая женщина бормочет, словно в экстазе:
- Какой мужчина! Порывистый, способный на безумства! Я умру, если он не выберет меня!
Я на всякий случай отшатываюсь от нее. Но похожие вскрики слышу и сзади, и отовсюду. Охотник за дамами приближается к нашей стороне, неспеша, но неумолимо.
Я заранее закрываю глаза, чтобы не встретиться с обжигающим взглядом этого человека. Звук шагов нарастает. Вот он грохочет, вот совсем рядом! Соседка рядом со мной вскрикивает:
- Нет!!!
Что происходит?! Чувствую, что с моего лица и плеч стягивают покрывало! Слышу еще какие-то крики, но я их не понимаю. От ужаса я словно в коме.
Если покрывало упадет, я буду почти голая, - это единственная мысль, которая меня сейчас волнует, и я кладу все силы на то, чтобы удержать спадающий тяжелый материал.
Ну, и, конечно, распахиваю глаза. Прямо передо мной маячит львиная морда и загадочные глаза. Охотник снимает с себя пояс и заарканивает меня, как свою
добычу, поперек тела.
- Эта тоже хороша! громко заявляет он и тянет меня за собой, словно на привязи. - На моей родине великая честь для женщины - при всех быть избранной за красоту!
Меня провожает толпа людей, вокруг мелькают любопытные, разочарованные или завистливые лица. Убежать нет никакой возможности.
Меня снова ведут в плен. Через зал хорошо видна перекошенная физиономия Альбрехта, настойчиво объясняющего что-то отцу, но князь отворачивается от него.
Я не заплачу, ни за что не заплачу! твержу себе. - За что мне все это? Я даже не красавица. А, за то, что я наследница отца, вроде бы. Я едва передвигаю ноги, меня ведут по каким-то коридорам и лестницам. Сердце разрывается.
Вот незнакомая безликая комната, меня заводят, и изнутри дверь закрывается на щеколду. Здоровенный кулак сарацина наконец разжимается и отпускает меня.
Я вижу перед собой окно без решетки и бросаюсь к нему, взбираюсь через лавку на подоконник и распахиваю раму. Ветер врывается снизу.
Понимаю, что легко убежать не получится: слишком высоко. Придется импровизировать.
Оборачиваюсь на Охотника и вижу, как он, пригнувшись за ширмой, в спешке снимает с себя сценический костюм. Говорю максимально твердо:
- Прошу, отпусти меня! Если ты подойдешь ближе, я выброшусь из окна!
- Почему?! сдавленно рычит «Лев», стягивая с себя шкуру.
Я бесстрашно ставлю ногу на подоконник со стороны улицы и думаю сейчас больше о том, чтобы этот вариант Руслана Быка меня как-нибудь не обманул.
Бездна и риск новой смерти не особенно пугают меня это и так не совсем мое тело. В этот раз я готова идти на все, чтобы защитить свою честь. Отдамся только по большой любви, и точка.
Есть маленькая надежда отговорить этого восточного любителя красоток. Аргумент такой: за дверью сотня женщин мечтает о нем зачем же ему та, что им брезгует?! Хорошо, что он владеет этим языком.
- Я никогда не буду твоей! категорически заявляю.
- Я знаю, - отвечает до боли знакомый сдержанный голос.
Глава 62
- Аден, - шепчу и чувствую, как вдруг слабеют ноги.
Я зашаталась; покрывало соскальзывает с меня и выпадает в окно. Я чуть не вываливаюсь следом, держусь даже не знаю за что.
Этот человек оказывается рядом и хватает меня за одежду, ту самую! Тонкий материал угрожающе трещит в его руках, тогда я сама намертво вцепляюсь в Адена, спрыгиваю с подоконника и со слезами падаю ему на грудь.
- Это правда ты? - я прижимаюсь и шарю по нему руками.
Не верю самой себе, чувствую растерянность от вереницы событий, происходящих вокруг. Это он и как будто бы не он.
- Конечно.
- Не оставляй меня!